Читать онлайн книгу "Глубинка"

Глубинка
Сергей Наброскин


Сергей тяжело переживает измену жены и отправляется в подмосковную деревушку залечивать душевные раны. Ветхий домик, природная красота местной речки, юная дочка соседа, работа в должности учителя русского языка и литературы в соседнем городишке… Казалось бы, что может пойти не так? Однако постепенно открывается тайная, темная сторона души Сергея, борющегося со своими внутренними демонами. Сумеет ли он одержать победу над ними? Чем завершится его необычная история? Суждено ли ей вообще когда-нибудь закончиться? В финале этого необычного дневника-монолога читателю откроется печальная причина душевного недуга главного героя… Но так ли он нездоров, как можно подумать на первый взгляд?

Содержит нецензурную брань.





Сергей Наброскин

Глубинка





…И проснулся вновь


Тесная лестничная клетка была почти под завязку забита старым соседским хламом вперемешку с плотно утрамбованными мусорными мешками. С потолка свисали клочья серой штукатурки, а стены были испещрены изображениями мужских гениталий. Разложение и гной…

Вставил ключ в замочную скважину и отпер дверь. Превозмогая натиск иглы, старый патефон играл мягкие, как подушечки, мелодии.

Выронил чемодан и произнес несколько невнятных, напоследок пережеванных слов.

– Ты все правильно понял! – сказала она, пробурив меня взглядом насквозь.

Лежавший под моей женой мужчина замер и побледнел. От страха у него съежились не только глаза. Его костлявое бледное тельце задрожало и как бы сморщилось.

Пальцы обеих рук инстинктивно сжались в кулаки, но тут же ослабли. Застав их врасплох, я снова вернулся к вставшей уже комом поперек горла мысли – пора бежать.

И я даже знаю, от чего именно хочу скрыться – от всех этих серых панелек и заводов, напоминающих чье-то набитое посредственной пищей брюхо, от прожженных сигаретным дымом легких, а также от лиц всех этих людей, всегда полных какой-то тревоги, будто бы своей счастливой физиономией они боятся обидеть окружающих, из-за чего и носят на себе постоянно гримасу безразличия и грусти, сохраняя некий неписаный этикет. Грязь, цыганские таборы и нищета, среди которых мне было тесно. Все это вгоняло меня в неописуемую тоску.

Молча развернулся и прошел на кухню. За стеклом шкафчика над газовой плитой тускло блестел хрусталь матери. Так мы ни разу ничего и не выпили из него. Одним движением скинул всю посуду себе за пазуху, чтобы потом переплавить ее в хрупкие бугристые пули.

Услышал, как за спиной быстро выбежал из квартиры этот трусливый говнюк-осеменитель. Быстро спустился по лестнице и вывалился на улицу вслед за ним. Снаружи стояла адская летняя жара, внешние блоки кондиционеров тарахтели и капали вдоль домов. Мужичка нигде не было видно.

Перешел через дорогу и сел в первый подошедший к остановке автобус, пустой внутри. Едет до вокзала, как раз мне подойдет. Протянул в вытянутую ладонь водителя горсть монет – оплату за проезд. Он кивком поблагодарил меня, после чего поехал дальше по маршруту.

По дороге мерцали огни ночных автомобилей, а за шторами сменялись типичные унылые пейзажи подмосковной глубинки, состоящие из тлена, разрухи и бесконечных парковок. Ничего интересного. Попросил водителя разбудить меня на конечной и облокотился на мягкий подлокотник, плавя лбом оконное стекло. В глазах потемнело, городские шумы отдалились и перестали раздражать, я заснул.

– Приехали, – донесся до меня сквозь сон голос водителя.

Открываю глаза и вижу в автобусном окне свое помятое отражение вместе со всей обычной вокзальной живностью вокруг.

– Спасибо! – выходя из тесного салона, крикнул я.

Встал на отполированную за много лет ногами пассажиров и атмосферными осадками гладь кирпичной мостовой. Главная площадь еще не успела обрасти мелкими вредителями-торгашами, а все официальные магазины в это время были закрыты.

Вокруг никого не было, только вдалеке мельтешили бродячие псы, копошащиеся в грязи серыми тушками. Внезапно глаза резанул резкий свет фонаря над билетной кассой. Зашел в единственное вокруг освещенное здание вокзала. За стеклом сидела угрюмая женщина лет сорока, полирующая пилочкой ногти.

– Дайте билет в один конец, – почти шепотом обратился я к ней с долей некоего почтения в голосе.

– Вам куда? – растянутым говорком спросила она, будто бы своим вопросом я уже успел вывести ее из себя.

– Да я и сам не знаю, честно говоря, – застенчиво произнес я. – Может, вы сами за меня решите?

– Впервые с таким сталкиваюсь, но так и быть, помогу вам, – над ее тоненькими усиками проскользнула мимолетная гримаса удовольствия.

Кассир что-то быстро напечатала на компьютере и попросила с меня восемь тысяч. Делать нечего, я протянул ей через узенькое окошко зеленые бумажки, в обмен на которые получил картонку билета, после чего проем поспешно захлопнулся. «Путь 6, платформа 4, вагон 3, место 41, отбытие через 20 минут», – прочитал я вслух и засунул билет в карман.

Проскочил через неработающие турникеты и пошел в подземный переход искать свой поезд, ориентируясь на удачу. Лампы в тоннеле поочередно зажигались и гасли, воздух был пропитан спертым духом пота и спермы. Стало трудно дышать, грудь будто сдавило тисками. Наконец через несколько поворотов я вылез наружу.

В тусклом свете фонарей было видно скамейку со спавшим на ней бродягой. Рядом с ним сидела жирная крыса, быстро умывавшая лапками мордочку при помощи воды из лужи. Я не стал их тревожить и уселся невдалеке прямо на холодную гальку. Платформа пустела. Казалось, весь город осиротел, и только жалкий зверек остался в живых.

Металлические рельсы холодно загудели. Вдалеке как бы удивленно появились два ярких золотых глаза локомотива, а вскоре подъехал и сам поезд. Неважно, куда он поедет – главное, что поедет. Железная махина остановилась и дружелюбно распахнула двери. Войдя в вагон, я сразу же отдал свой билет на проверку кондуктору. Она исподлобья смерила меня долгим взглядом, изучив с подозрением мою фигуру, после чего указала направление, в котором находилось мое железнодорожное лежбище.

Начал пробираться через тесные ряды вялых пузатых туш и высунувшихся в проход волосатых лодыжек. Запахло теплым ароматом вареных яиц и цыпленка табака. Где-то негромко шумело продажной рекламной разноголосицей радио. В полном атрибутами старой жизни вагоне были наглухо закрыты все окна, в связи с чем вокруг в изобилии кружили многочисленные мухи, вольготно летавшие между рядами тухлой человечины.

Не раздеваясь, я подтянулся и лег на свою верхнюю полку, а уже через пару минут поезд плавно отошел от платформы и устремился прочь от грязного города, набирая скорость.

Колеса ритмично стучали под железным вагонным полом, а за тонкими и пропахшими застарелым перегаром грязными шторками растянулись бескрайние поля. Люди с нижней полки захотели пересесть наверх, но я им не уступил. Недовольное бормотание моих вынужденных соседей вскоре стихло, а я закрыл глаза и под звуки колесного перестука вскоре нечаянно задремал.




Первый день


Меня выставили из уютного теплого вагона в зябкую прохладу внешнего мира.

Шелест листьев и стужа в тиши, колыхание колосьев на свежем ветру… Мой поезд скрылся вдали, а я остался стоять в одиночестве посреди заброшенного и опустевшего поля. Тучи темным швом прострочили небо, густой лес рядом как бы манил зайти в его капкан. Исполинские и величественные кроны деревьев жестикулировали, подавая мне непонятные знаки своими ветвями.

Казалось, будто я попал в чей-то непробудный страшный сон, в глубине которого обязательно должно прятаться мерзкое чудовище, способное на ужасные вещи. Буквально все здесь напоминало мне зацикленную кассету, будто я уже бывал когда-то в этом диком пшеничном поле и видел сухие деревья, но напрочь забыл об этом. От каждого колоска сквозило некоей фальшивостью, расплывавшейся в глазах темной дымкой.

Скорее всего, я просто перенервничал и сам напридумывал себе страхов на пустой желудок.

Неподалеку виднелась изрядно изуродованная рекламой остановка. Я пошел к ней по чавкающей влажной землей полузаросшей тропинке, продираясь через колючие сорняки и траву.

На скользкой и ржавой железной стенке остановки висело недавно наклеенное объявление о срочной продаже дома, с указанием контактных данных и адреса. Расположенное рядом расписание свидетельствовало о том, что направляющийся туда автобус должен вот-вот подъехать. Лавки у стоянки не было, поэтому я поставил свой чемодан на траву и уселся на него. Напротив меня виднелся тусклый краешек бетонной платформы, с которой я недавно сошел.

Выходя из вагона, я один за другим ловил на себе печально провожавшие меня взгляды остальных пассажиров. Кондуктор сопереживал мне больше других и даже всунул в мой карман конфискованные у кого-то сигареты. Я не стал отказываться от такого щедрого подарка, хотя выглядело это все довольно странно. Почему обычного путника в моем лице наградили таким почтением? Ведь я им никто…

Закряхтел старенький моторчик подъезжающего уазика. Чуть пошатываясь на сгнивших рессорах, он подъехал к моей остановке. Из мутного оконца водительской двери высунулось неопрятное лицо шофера с тлеющей сигаретой в зубах, пепел от которой устилал ворот его желтой от пота рубашки. Щурясь, он с перекошенным от внутреннего драматизма лицом спросил меня:

– Ну что, будем ехать или до утра так просидим? Но учти, вечером волки прибегут. Это сейчас они боятся поездов, пока день еще не закончился. А ночью здесь составы не ездят, поэтому они вольготно рыщут в поисках добычи.

Каждое свое слово водитель выговаривал с особым трепетом, как бы преподнося его на блюдечке, но вдруг неожиданно резко завершил свой устрашающий монолог:

– Ну, чего глаза разинул? Залезай скорее!

Я запрыгнул на железную подножку, остановившись в проходе. Что-то явно не хотело меня отпускать. Позади остались тяжелые воспоминания и тоска, но в них я долго жил спокойной жизнью и не жаловался. Ностальгия – подлая тетка, пытающаяся найти кусочки счастья в чем-то ужасном. Все-таки лучше обожать что-то, не нуждаясь в ответном чувстве, иначе совсем свихнусь. С любовью в сердце всяко лучше живется. Я отряхнулся от сковывающих мыслей и провалился в мягкое переднее сиденье с поломанной спинкой, откинутой назад.

– Чего молчаливый-то такой? Али в бегах? – с тревогой спросил водила, оборвавший свою речь секундным молчанием. – Да шучу я! – вдруг расхохотался мой незваный попутчик. – Из тебя преступник, как из меня водитель.

Сняв с ручного тормоза древнюю буханку и утирая рукавом слезы от своей же шутки, шофер погнал по усыпанной кочками дороге.

– Не обижайся на старика. У меня просто впервые за пять лет пассажир появился, вот на радостях и разнервничался. Кстати, меня Васей зовут, – шофер взглянул на меня и в знак знакомства слегка приподнял свою древнюю таксомоторную фуражку.

– А меня Сергеем нарекли, – с радушной улыбкой представился я.

– Вот это хорошо, Серый, что ты заговорил. Я уж подумал, что ты всегда такой неразговорчивый, а мы так и поедем в тишине в пучину радостей и горя, страданий и раздоров… – он почесал затылок. – Блин, забыл свой стих… Короче, в деревню.

– Что вы, бросьте. Я просто еще не привык к этим местам, поскольку только сегодня здесь оказался.

– Жуть как люблю новеньких, потому что они неизвестные. Ты не волнуйся, деревня у нас маленькая и уютная, все друг друга знают и любят. Хозяйство ведем, помогаем мало-помалу друг дружке, – продолжал он, глядя то на меня, то на дорогу. – Ведь человек человеку кто? – выкатил он на меня свои большие лазурные глаза.

– Брат? – ответил я неуверенно.

– Да! Брат, вот именно. Уж точно не волк, их здесь не любят, – мрачно сплюнул он. – Лет шесть тому назад случилось прямо на моих глазах. Муж соседки Ленки возвращался домой с тушей оленя наперевес, а мы, как полагается, костры уже разожгли для готовки, предвкушая сытный обед всей деревней. Но стоило ему немного отойти от леса, как на него набросилась волчья стая и стала затаскивать обратно. Одежда в клочья, крики, стоны, кровь брызнула, а никто и сделать-то ничего не может, поскольку ружье у пострадавшего осталось. В общем, все по домам заперлись, а мужик так и умер, царствие ему небесное… – Вася перекрестился и вновь взглянул на меня. – Ну а так, в целом, жизнь у нас идет разумная и размеренная, мы после того случая забор здоровенный поставили.

– Размеренная… – угрюмо повторил я, игнорируя кровавые детали Васиного рассказа.

– Но если заскучаешь, то тут из деревни до города запросто можно доехать. Километров сорок, правда. Я туда два рейса за день делаю, ночной и утренний.

– И не устаешь? – спросил я от нечего делать.

– А отчего же мне уставать? Знай, сиди себе спокойно и баранку крути. Вождение – моя страсть, за которую еще и платят… А вон с того уступа открывается удивительно красивый вид на нашу глубинку! Остановимся?

– Отчего же не посмотреть, если вид красивый? Тормози тогда уж…

Словоохотливый Вася остановил свой тарантас напротив зеленого холма, на котором росло все какое-то кривое и полузасохшее одинокое дерево, измученное рвущими его со всех сторон ветрами. К ветке была привязана излохмаченная тарзанка. Мы подошли к склону – он казался пологим, но уже через шаг срывался вниз крутым обрывом.

И правда, внизу расположилась довольно компактная и уютная на вид деревня метров триста в длину, домишки которой лепились к мягко обволакивающему горы лесу из бурой хвои. Только одно хозяйство возвышалось отдельно над всеми остальными, стоя на холме посреди расчищенной и приведенной в порядок лесной поляны. Это жилище состояло из нескольких соединенных заборами дубовых срубов, перед которыми тянулся длинный хлопчатобумажный навес, подпертый тоненькими столбиками. Снизу протекала извилистая речка.

Я указал на это отдельное домохозяйство и спросил Васю:

– А этот дом почему отделен от общего плана?

– Хе-хе, так это жилье охотника и дровосека Фомы. Сам Бог нам его послал заместо Ленкиного Егора как раз пять лет назад. Ему так удобней в лес за добычей и бревнами ходить.

Издали река казалась стоячей и гладкой, но, приглядевшись, можно было заметить, как бурлящие стоки, скатывающиеся к острым камням, в брызги разбивались на сотни крошечных струек, разносимых по берегу ветром. С изрезанной оврагами долины ветер приносил желтую медовую пыльцу.

– А это ведь здесь дом продают? – неуверенно спросил я.

– Конечно! Вон там с краю мазанка стоит – ее и продают, чтобы в Москву уехать. Жильцы с нее редко выходят, домоседы они.

Внизу работа шла своим чередом. Фома колол бревна, кто-то доил корову, другие работали в поле. А мы свысока смотрели на них и бездельничали.

– Ну что, поехали? А то мне еще дом выкупать! – воодушевленно прервал я внезапно повисшую тишину.

– Так чего ждем? Вперед! – подхватил Вася.

Мы сели на свои места и поехали дальше. Смеркалось. В кромешной мгле светилась ярким огоньком только самокрутка Васи да фары его буханки зорко фыркали по сторонам. Мы подъехали к встречающим нас покрашенным воротам, опоясывающим деревню от зверья.

– Вот мы и на месте. С тебя четыреста пятьдесят рублей. Я бы тебя за так подвез, да перед начальством нужно отчитаться. То-то они удивятся! – пояснил он с ехидной улыбкой.

Я отдал ему деньги, а сам пошел к нужной мазанке. В домах по обе стороны от главной тропы горели свечи, люди готовились ко сну. В воздухе стоял душистый аромат лимонов и мяты. Я быстро прошел через центральную площадь деревушки и встал у дверей хозяев.

Тремя осторожными глухими ударами постучал в дряхлую дверь, боясь совсем выбить ее. В домике послышался мужской голос: «Сходи, проверь». Затем загрохотала упавшая на половицы посуда. Дверь отворила худая девушка, одетая в какие-то тряпки.

– Еды у нас нет, извините, – слабо произнесла она.

– Так я насчет продажи дома. Предложение еще актуально?

– Ой, извините, я сейчас! – виновато качнув головой, она быстро скрылась в тени.

Тупо и нерасторопно стали приближаться чьи-то тяжелые глухие шаги. Похрустев зажатыми в руке бумагами, под яркий свет луны высунулась ужасно жуткая, жалкая и какая-то гнилая мужская рожа.

– Это документы на дом, которые мы на тебя перепишем, – он выдал мне запачканный сальный листок. – Это документы о цене, – хозяин лизнул палец и вытащил другой листок, уже более чистый. – А это пойдет на туалетную бумагу, – продолжил он, тряся стопкой у моего лица. – Ты проходи в дом, там все подпишешь и заплатишь.

При тусклом свете свечей он провел меня за обеденный стол, ножки которого слегка пошатывались. Я сел на детский табурет, поскольку других стульев не было, и стал знакомиться с документами. Ошибок не было, все чин по чину, честно. Молчаливая договоренность одновременно созрела и оформилась в наших головах. Я выдал им банкноты сверх меры.

– Это все нам? – уточнила кроткая девушка.

– Да, вы это заслужили, – твердо ответил я.

– И правильно, Женя, мы это заслужили, – вставил свое слово подвыпивший мужик.

У них было совсем немного вещей с собой, поэтому бывшие хозяева быстро собрались и покинули свой дом, без долгих слов растворившись в сумраке ночи. Я хотел было остановить их и предложить переждать ночь, ведь все равно последний рейс уже был и спешить некуда, но они явно торопились начать новую честную жизнь при деньгах, поэтому вряд ли стали бы слушать меня, посчитав дураком.

Прикрыв за ними дверь, я осмотрел свои новые владения. В небольшом домике было всего две комнаты – спальня и кухня, разделенные ненужной и явно наскоро сделанной белой стенкой. Кровать с набитым соломой матрасом стояла у окна и явно звала в свои объятия. Я потушил зажженные свечи, но от этого стало ненамного темнее. «Дело в том, что из окна светили яркие звезды», – догадался я.

Глядя в ночное небо, я стал засыпать под размышления о том, что звезды на самом деле являются отголосками чьих-то желаний и стремлений – этого мужика, его жены, меня и всего человечества, тесно умещающихся на небосводе. Их бесконечно много, они так ярко сияют, но звезды так далеки от нас и так предательски растворяются каждое утро…




Второй день


Это была паршивая ночь – такая, в которой все беды соединяются в одну слипшуюся массу. Я бредил в горячке, пил горькую и постоянно ходил со сложенными за спиной руками, поскольку только при ходьбе моя тяжелая голова не раскалывалась от камнем осевших в ней странных мыслей. Я не находил себе места здесь, в Богом покинутой земле.

Мне привиделся сон, как будто я был на кладбище, а вокруг меня стояли могильные кресты с держащимися за руки гранитными ангелами. Жирные маслянистые тучи заволокли небосвод, спустился туман. Седой могильщик копал глубокую яму, а рядом лежал труп похожего на меня человека. Внезапно гробокопатель резко воткнул в мертвеца свою лопату и перерезал ему шейную артерию. Из ранки брызнул темно-алый ручеек, переливающийся при свете луны.

– И ты там скоро будешь, – сухо произнес дед, указывая на яму тонким дергающимся пальцем в виде отростка.

– Если только с похмелья, – отшутился я, но его слова все же смутили меня.

Memento mori. Я живу, чтобы судорожно зарабатывать на хлеб, сделанный моими же руками. Мне уже сорок четыре года, тридцать из которых я пытался ухватиться хоть за какую-нибудь ниточку, способную вытащить меня из ямы к небу, пока вдруг не осознал, что нахожусь настолько глубоко, что никакой канат до меня не дотянется, да и не нужен я никому.

С темным грузом всех этих мыслей я и нашел себя поутру лежащим на твердом полу своего нового домовладения. Для контраста мне нужно было какое-нибудь излишество в виде светлого и нежного чувства чистой красоты, чтобы до беспамятства раствориться в нем киселем.

Накинув на плечи потертое холщовое пальто, я вышел во двор. Снаружи было безлюдно и зябко. Из некоторых домишек вились слабые дымки растопленных на ночь печей. Спустившись с крыльца, я прошелся по зеленому травяному ковру, ощущая приятные уколы разбросанной вперемешку с сеном хвои.

Впереди пошатывался уже пьяный с утра Вася с бутылкой водки в руке. Аккуратно положив ее на землю, он навзничь упал рядом, издавая при этом похожие на человеческие слова звуки. Я решил обойти его стороной, чтобы избежать встречи с последующими пустыми разговорами.

Калитка главных ворот деревни поскрипывала на ветру и шаталась. Миновав ее, я остановился. Моему взору открылся прекрасный лесной пейзаж. Выскочив так скоро из деревни, я попал на ничем не защищенную и открытую всем ветрам сухую землю. В ноздри ударил запах оледеневших за ночь листьев. Холодный воздух сбивчиво залепетал что-то непонятное своим свистом, запутавшимся в моих ушах вместе с утренними вскриками деревенских петухов…





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67221098) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения