Читать онлайн книгу "Симптомы быта"
Симптомы быта
Полина Николаевна Корицкая
Озарения (Интернациональный Союз писателей)
Яркость. Точность. Актуальность.
Вагоны, чеки, селфи, GPS… И тут же – «стружка снега», «губы клюквы»… Все – рядом, «ребро к ребру». Все – единый звукоряд. Откровенность на грани фола, жесткая самоирония, и, конечно, капля женского нытья:
«Бестолковщина ты, бестолковщина, –
Говорила маманя дурочке. –
Что разнылась опять беспочвенно?
Скушай курочки».
Стихи в этой книге – как симптомы, но поэзия – как симптом.
… Да что ж там скачет – за потрохами,
Стучится злей?
Спасибо, Боже, что взял стихами.
Теперь – налей.
В быту каждого человека есть какая-то поломка. Беда. Каковы симптомы вашей?
Полина Корицкая
Симптомы бытия
© Полина Корицкая, 2019
© Интернациональный Союз писателей, 2019
КОРИЦКАЯ ПОЛИНА НИКОЛАЕВНА
Поэт, прозаик, детский писатель, автор-исполнитель.
Родилась в г. Томске. Выпускник Литературного института им. А. М. Горького (семинары Ю. П. Кузнецова, Г. И. Седых).
Лонг-лист премии «Дебют» (малая проза, 2011).
Лонг-лист VIII Международного славянского литературного форума «Золотой Витязь».
Лонг-лист XV, XVI Волошинского конкурса по поэтическим номинациям. Участник и стипендиат форума молодых писателей ФСЭИП.
Лонг-лист премии «Лицей» 2019.
Победитель фестиваля молодой поэзии «Фи-латов-Фест» 2019.
Лауреат премии «Начало» Союза Писателей Москвы 2019.
Публикации: «Сибирские Афины», «Тверской бульвар, 25», «Литературная Россия», «Российский колокол», "Кольцо А", "Литературный оверлок", «Подъем», «Юность», другие издания и коллективные сборники. В 2014 г издана книга прозы «Самокрутки», впоследствии переизданная трижды.
Участник литературной студии "Коровий Брод" под руководством Елены Исаевой. Руководитель студии детского литературного творчества «Синяя тетрадь».
Член СП Москвы и Интернационального СП.
«Симптомы быта» – первая поэтическая книга автора.
От издателя
«На ты» – со всем миром!
«…воспоминания хочется вынуть из головы и положить в нагрудный карман», – так сказала в своей предыдущей книге «Самокрутки» Полина Корицкая. Та книга была дневник, написанный не день в день, а позже.
Поэтический сборник «Симптомы быта» – это тоже «записки на салфетках», красивые, безупречные по форме. И именно такое соединение красоты и «салфеток», красоты и быта, делает книгу уникальной. Тут и зарифмованные воспоминания, и зарифмованные слепки чувств и ощущений.
Стихи Полины Корицкой не похожи ни на что. У нее действительно свой поэтический голос. Мне не с чем сравнить то, что она пишет. Конечно, лейтмотив ее творчества обыкновенный: она пишет о женском несчастье, – но форма подачи, ритмика и атмосфера… – это не литература, а душа Полины в каждой строчке, в каждом слове и буковке.
Наивная интонация и как бы обращение к невидимому собеседнику «на ты» подкупают, так что выступают слезы.
В английском языке есть форма обращения «на ты» – thou ([?a?]), используется почти никогда, всем известно, что англичанин даже со своей собакой «на вы».
Когда же используется thou? В молитве при обращении к Богу. В этой книге есть стихи молитвы, автор обращается не только к Богу, но и к людям, и к выдуманным образам.
«Привет, я сегодня пьяная, // Прости, что опять бужу. // Да нет, я, ей-богу, нечаянно, //Ты слушай, что я скажу.// Слушай, я так соскучилась,// Знаешь, мне нелегко.// Небо чего-то стучилось, // Небо стучит в стекло».
Однако молитвы молитвами, а что же «салфетки»? А это тоже способ обратиться «на ты» ко всему миру.
«У меня нету прав на слезы. // Я пыталась их получить, но не прошла экзамен. // Инструктор сказал, что я бездарная плакальщица: // Никого не оплакиваю, только бесцельно ною. // …Да и дорого это все, совсем нам не по карману. // Мама сказала: сначала закрой кредиты. // Сначала детей накорми, одень, помоги с поделкой. // Что ты за мать, ей-богу. // А я больше так не могу. // Я спущусь по бездонному переходу // Туда, где нет никого, совсем никого, кроме // Мужчины с табличкой «Куплю и продам, легально». // Он обнимет меня за худую спину, // Скажет: ну что ты, что ты, милая, что ты, что ты. // И подаст мне бумажный платок – // Как милостыню.
В стихах Полины Корицкой все просто – все варятся кусочками в одном бульоне, и она воображает, что ее тоску и боль чувствует даже прохожий. Бывает ли такое в жизни? Нет, не бывает. Это поэт Корицкая чувствует боль даже малознакомых людей, радуется простым вещам. Например, борщу и рюмке у гостеприимной подруги. И она готова отказаться от славы, лишь бы была жива Галя, которая дарит ей простые радости.
А когда Полине нужно живое, она приезжает в Мытищи гулять по снегу, пить газировку. Как все это наивно и привлекательно! Но хоть в стихах и нет ни слова о тоске, все равно чувствуются отголоски боли. И приходит мысль: «Когда тревожно на душе, казаться улыбчивым и простым высшее искусство». А питает его простота! Та самая гениальная простота.
Полина кричит «thou!» всему миру, потому что молеку-лярно растворилась в нем. Обращение «на вы» – это холодная стена вежливости и дистанция; «на ты» – высший интим, близость душевная.
Книгу нужно прочитать всем нервным, грустным, недовольным существованием. Учитесь чувствовать и жить у Полины!
Обучайтесь искренности, и вы тоже сможете сказать «thou» и травинке, и Богу, а главное незнакомому прохожему.
Александр Гриценко,
русский писатель, драматург, прозаик, журналист,
литературный продюсер, театральный режиссер.
Председатель Международного Правления
Интернационального Союза Писателей.
1
Русая девочка Поля
««Бестолковщина ты, бестолковщина, – …»
«Бестолковщина ты, бестолковщина, —
Говорила маманя дурочке. —
Что разнылась опять беспочвенно?
Скушай курочки».
«Ой, маманя, тошнит от курочки,
В горле колом ее крыло.
Вы, маманя, подайте курточку,
Если не западло».
«Да куда ж ты пойдешь, сердешная?
И темно, и собаки лают».
«До соседской пойду черешни я,
Погуляю…»
«У черешни той ветки кривы,
И пасет ее гопота».
«Что ж, тогда я пойду до сливы,
Там, где та
Неземная растет осока
Выше вашей же головы…»
«Слушай, милая, выпей сока,
Не гневи:
Сливу ту, как плоды доели,
Так срубили совсем с пути».
«Ну, тогда я пойду до ели,
Пропусти!»
Помолчала маманя, хмуря
Свои брови, цедя компот,
И всучила топорик дуре:
Новый год.
И пошла, спотыкаясь, девица,
Вся от холода голуба,
А вокруг – ни куста, ни деревца,
Ни гриба.
2017
Памяти Казанцева А. И
Имя Ваше, вплетенное в ленточки,
Росло изнутри вровень с косами.
Саша, Саша, Александр Иннокентьевич,
Посмотрите: я стала взрослая.
Вы за эти косицы хлипкие
Волокли меня по подстрочникам.
И взлетали над школьной плиткою,
Над фигурками худосочными.
Плитка та, что казалась кафельной,
Хлипкой, ГОСТовской, голубой,
Обернулась плитою каменной…
И прихлопнула Вас собой.
Хлоп да хлоп, все звенит ладошками
Школьный двор беспечальный мой…
Все не честно, все понарошку,
Я сейчас позвоню домой,
Я спрошу позволенья мамы
Задержаться еще в ЛИТО,
Где поэт я пусть мелкий самый,
Настоящий почти зато!
Вы меня отведете за руку
К остановке на главпочтамт…
… Мама поит меня заваркою,
И не знает, что я все там.
Не дождусь все никак троллейбус,
Не домчусь до горы Каштак…
Александр Иннокентьевич, ребус
Мне самой не решить никак…
… Пробираюсь, ползу я сквозь время,
Прибираю бардак, все кладу по местам,
И вдруг вижу, что Ваше имя —
Бельевыми веревками изо рта.
Неуклюже на них развешиваю
Для просушки свои слова.
Что веревки, да ну их к лешему,
Не о том говорю я Вам!
Александр Иннокентьевич, Саша,
Знаю разве, что Вам сказать?
Разрешите мне руки Ваши
На прощанье еще раз сжать.
…Я тащу свои ноги волоком
В уставший, остывший класс…
По ком звонит школьный колокол?
По нам он звонит.
За нас.
2017
«В кепке, пиджачке салатовом…»
В кепке, пиджачке салатовом,
Средь билбордовских махин,
Парень вида гоповатого
Декламировал стихи.
У него маманя – дворниха,
А папани – вовсе нет.
Он не просыхал со вторника,
А туда же, глянь – поэт!
Еще было бы понятственно,
Если б мел он ерунду.
Но стоит зеленым ясенем,
Отражается в пруду.
Над асфальтом «адидасы»
Воспаряют на излет,
Когда он умелым брассом
Между строчками гребет.
Может, учится на токаря,
«Малолетку» отсидел…
Стих пульсирует и токает,
И звенит грудной отдел
Позвоночника в салатовом,
Очень глупом пиджаке.
Но приветствую как брата я
Слово каждое в строке.
Подойду, встряхну за плечи,
И скажу, по чину чин:
«Есть стихов еще по мелочи?
Слышь, братуха – научи!»
2017
Про Олега
Когда я уйду с работы,
Отметивши факт сего,
Захочется вдруг чего-то
Живого и своего…
…Поеду в Мытищи к Олегу!
С ним вместе гулять пойду.
Пройдемся по рыхлому снегу,
Последнему в этом году.
Мы выпьем с ним газировки,
А завтра – придет весна.
Вернется с командировки
Олеговская жена.
И пряча в кошелке тыщи
Магнитиков и саше,
Ворвется в свое Мытище,
Прогонит меня взашей.
А я, не в обиде вовсе,
Смотрю, как в пяти шагах
Гуляют большие лоси
На длинных своих ногах.
2016
«Залепила глаза тоска…»
Залепила глаза тоска.
Как бельмо на них – этот снег.
Говорят, что весна близка.
(Ясно слышен ее бег,
Рядом виден ее след…)
Только, может, я близорук,
Но не вижу ее, нет,
Средь баланды глухих вьюг.
Вот апрель: он лишен прав,
Как отец, что ушел в запой.
Как писатель, из всех глав
Не печатавший ни одной.
Как юнец, что накрыт гайцом…
Стал в сугроб, сам он стал сугроб,
И угрюм, и груб, и взаправду глуп.
Кто он есть – в снегу? Остолоп, холоп,
Месит грязь ногой, завертясь в тулуп.
Я боюсь смотреть, как его лицо,
Отморозив часть побелевших щек,
Замыкается внутрь себя кольцом,
Закрывается в вещевой мешок.
Зарастает медленно – не травой,
Чем-то белым, тонким и ледяным…
И за ним конвой. И за ним конвой.
И за ним – конвой серебра зимы.
2017
Ответ дочке
Дочка однажды спросила: «Мама,
А все в мире знают, что ты поэт?».
И ждет ответа, глядит упрямо,
Боится услышать «нет».
«Помнишь, – скажу ей, – мы взяли хлеба
И вышли на птичий незримый след?
Я тихо читала стихи про небо.
Голуби знают, что я – поэт.
А помнишь, как вместе гуляли с сестренкой
И папа рыбок показывал вам?
Читала я в воду, чуть-чуть в сторонке,
Рыбы-то знают цену словам.
Бывает, поссоришься, аж до драки,
И долго еще кулаки дрожат!
Тогда я читаю чужой собаке,
Собаки поэтами дорожат.
Когда я устану и нету времени
В чем бы то ни было разбираться,
Я сочиняю экспромты с деревьями —
Мастерами импровизации.
И когда замечаем, что вышло здорово,
Дерево радостно шелестит
Листьями, ветками, всею кроною,
Солнце в ветвях блестит.
Псы скалят зубы, рычат: «Уж я бы их,
Этих обидчиков, р-р-разорвал!».
Голуби грудь раздувают, гордые —
Поэт им стихи читал.
И только вода остается ровною,
А рыбы – всегда молчат…»
«Кажется, мама, что мир огромнее,
Чем я могу замечать.
Но куклы стихов никогда не слушали,
А куклы ведь тоже – мир?»
И куклы сидят, растопырив уши
И двери своих квартир.
2016
«Слышишь, как кружит по лесу…»
Слышишь, как кружит по лесу
Вересковый мед?
В том дупле живет принцесса,
В том – наоборот.
Эти ветки пропускают
Ранние лучи.
По утрам не забывают
Абажур включить.
Посмотри на лист сквозь щелку:
В паутине рос
Зацвели принцессы щеки
Карнавалом роз.
У нее игра такая —
С детства так пошло:
Бегать, пятками сверкая,
Из дупла в дупло.
В этом – прячет ожерелье,
В том лежит душа.
В золотистом оперенье,
В камне голыша.
А потом идет умыться
На речной косе.
И со дна взирают лица
Сонных карасей.
2017
«русая девочка поля…»
русая девочка поля
стоит посреди болота
и жадно и жадно пьет
ситцевое ее платье
насквозь пропиталось тиной
но гниль не попала в рот
но ей все равно кажется
да да до сих пор кажется
странный тугой живот
платье не помогло
что-то попало внутрь
лягушка внутри живет
наверное это лягушка
совсем не моя бабуля
смотрела тогда в упор
глазами внутри навыкате
квакающей гортанью
помнится до сих пор
русая девочка поля
стоит посреди кухни
глядит и глядит на стол
на который она бессовестно
сахар-песок просыпала
мирный песок простой
2017
«Люпины, березы и желтый цветок…»
Люпины, березы и желтый цветок,
Похожий на спелый куриный желток.
Он спорит с природой и с ней говорит,
Не верит, что будет он скоро разбит,
Что пух полетит к небесам скорлупой,
На фоне небес сам почти голубой.
А лес так могуч и так нравом он крут,
Что надо немало дремотных минут,
Чтоб выпутать ноги из горьких стеблей
И взгляд оторвать, как от мачт кораблей,
От темных стволов, натяжения слов
Высоковольтных природных столбов.
Мелькают в листве золотые головки —
Сойки-невесты, зарянки-золовки,
И сроки подходят, смещаются рамки,
И сыплется трель на раскрытые ранки.
Я вторю им редко, негромко и в такт,
Что я – ветка леса, незыблемый факт.
Но факт – это лето, бурлящий поток
Реки, уползающей в ночь на восток.
Рубин земляники, брусники гранат,
Кислицы разложен у ног мармелад.
Лес сам себя вновь коронует тайком —
Люпином, березой и желтым цветком…
2017
«Когда я иду под снегом…»
Когда я иду под снегом
И думаю о несбывшемся,
Одна только мысль колышется:
Как больно быть человеком.
Как больно свои мозоли
Запихивать в сапоги,
Записывать в дураки
Себя, и друзей, и боле —
Сам снег, как дурак, не знает,
Куда и зачем валит…
А может, и в нем – болит?
Он, может, от боли – тает?
И он как ожог ложится
На мой обнаженный лоб, —
Открытый, как белый гроб
Для похорон снежинки.
2016
«С утра так тянет суховейной гарью…»
С утра так тянет суховейной гарью,
Что как подкошенная падаю на сажу,
И сухожилья стертые не скажут
Речей наветных на иван-да-марью.
Лучей несметных злое копошенье
По жухлым листьям взращиваю лупой,
Потом ложусь распахнутой и глупой
И жду лесной работы разложенья.
Себя баюкаю под стрекоты пожара,
Под голову шипящей головешкой —
Слова, отброшенные пеплом на столешню.
Ну спи же, спи, пожалуйста, пожалуйста.
Но спят зимой, укутавшись сугробами,
А лето – слишком душно и воинственно.
В нем лес горит от искорки единственной,
Деревья до весны стоят безбровыми.
Не жаль же лету гордому, певучему
Роскоши пушнины изувеченной,
Ростков, еще не видных и не встреченных,
Но подпаленных и лежащих кучами.
И дождь вбивает сажу мне под кожу,
И забивает пеплом капилляры,
Тоску рождая по снегам полярным,
Но снегом стать он все-таки не может.
2017
«А на родине Яо…»
А на родине Яо
Есть фарфоровая башня,
Подпирающая ногу,
Одну ногу Самого.
А над родиной Яо
Сам рукой проводит важно,
И звенят, как вторят Богу,
Колокольчики Его.
Если встанут
Друг на друга
Пятьдесят
Китайцев
Разом,
То не станут
Ближе
К звуку
Колокольчиков
Яо.
Не достанут,
Не достанут,
Брат печально скажет брату:
«Не дается божье в руки,
Все, кранты,
Пойдем
Домой».
И над родиной Яо
На высокой, тонкой башне,
Прям на выступах,
Качаясь,
Колокольчики поют.
И от родины Яо
Отступает все, что страшно.
Бог играет, улыбаясь,
Песню
Тихую
Свою.
2005
То, что я должна сказать
Когда меня просят что-то сказать о войне,
Находит странное чувство отсутствия горла,
Отсутствия глаз, позвоночника гордого,
Отсутствия жизни во мне, как в отдельной стране.
Вы скажете «глупо», укажете на гордыню,
Но я помню каждый простреленный локоть,
Груди в разрезе, чью-то животную похоть,
Вскрытый живот, похожий на рваную дыню.
Вывороченные суставы, жженые волосы,
Кости, торчащие из-под платьица…
Сжигают в печи жидовку, и кожа плавится,
И тает, и свечкой станет, на стенах полосы
Оставит, когда ее подожгут сызнова,
Запляшет нелепой тенью от тела бывшего,
Когдатошнего, здорового и болевшего,
Рассыпанного золой остывшею.
Я ползла через лес и волокла половину
Человечьего тела, половину мундира,
Половину оружия ротного командира,
Примотав к себе неразрывною пуповиной.
Я ползла через лес и вроде бы даже выползла,
Только лес все ползет и ползет сквозь голову,
Будто тощая вошь по ребенку голому,
Испражненьем чужого больного вымысла.
Но я выжила, Боже, не выживая, выжила,
Не ползая по окопам, лишилась конечностей,
И видела свет, и путалась в бесконечности,
И, чтобы выжить, все свои силы выжала.
Вы тоже – признайтесь! – вы тоже помните
То, что в голову вмонтировано генетически,
Что звенит и в земле, и в лампочке электрической,
В майской мирной маминой теплой комнате.
Сохрани мою память, Боже, как эту комнату,
Конкретную комнату дома вполне конкретного,
И если захочешь дыма – не чернее, чем сигаретного,
А если огня захочешь – есть и попроще поводы.
А если однажды случится – попутает все же бес —
Не останется памяти, кроме привязанных ленточек —
Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=48722923) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке
Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения