Читать онлайн книгу "Дом"

Дом
Владимир Гурвич


Когда тридцатипятилетняя архитектор и дизайнер Евгения Лебедь заключила новый контракт на достройку дома, она и предположить не могла, какие бурные события ее ждут. Она оказалась объектом ненависти невесты заказчика, едва не погибла, была обвинена в растрате и, наконец, нашла свою любовь.





Владимир Гурвич

Дом





1


Евгения вышла из дома в сад и посмотрела на коттедж. Нет, это просто невероятно, что она завершила эту трудную, временами нудную, а временами просто изматывающую работу. Иногда ей казалось, что этот труд никогда не завершится, что она здесь так и умрет на этом объекте. Но ведь сделала, да еще как! Не случайно же владелец этой усадьбы даже вручил ей незапланированную премию. Он, наконец, после долгих объяснений с ее стороны понял, что получилось на выходе. А ведь не верил иногда до такой степени, что просто мешал ей делать то, что она считала нужным.

Евгения вдруг почувствовала невероятное облегчение. Напряжение последних дней спало, растворилось в окружающем пространстве. Ее больше ничего не тяготило, по крайней мере, в данную минуту. А это уже немало. Ведь последние дни перед сдачей дома были не просто напряженными, а каким-то то сумасшедшими. Она спала всего по несколько часов в сутки, просыпалась посреди ночи и неслась к компьютеру, чтобы зафиксировать пришедшую во сне идею. Затем рано утром мчалась на объект, чтобы дать указания рабочим, как ее воплотить.

Как всегда перед самым концом, словно черти из табакерки, неизвестно откуда повылазили недоделки, недочеты, небольшие просчеты, которых следовало срочно устранить. А времени уже почти не оставалось, семья хозяина дома готовилась к вселению. Они специально для этого вернулись из-за границы и с нетерпением ждали, когда будет все окончательно готово. Евгения проклинала их нетерпение, которое заставляет ее трудиться по двенадцать часов в сутки. Но таковы были условия, она сама их приняла. Конечно, поступила опрометчиво, все же не думала, что в конце возникнет такая спешка и будет так трудно. Еще ни разу она не попадала в такой цейтнот. Но это урок на будущее, надо осторожней подходить к своим обязательствам.

Евгения посмотрела на часы. Ну, где Петр Андреевич? Понятно, что он водит семью по дому, как по музею, но ведь уже прошел час, как длится эта экскурсия. Судя по всему, о ней Евгении, уже все забыли. Но не может же она сесть в свою любимую маздочку, не попрощавшись с заказчиком. Это просто неэтично, к тому же он может подумать, что она на него обижена. Но это не так, все обиды уже прошли, хотя в тот период, когда она работала, их возникало немало. Многие, если не все упреки в ее адрес со стороны заказчика были несправедливые. Она так старалась, а в чем только он ее не обвинял. Разве только не в кровосмешении.

Но сейчас она не хочет об этом даже вспоминать; что было, то прошло. Теперь ее ждет другая работа. Правда, пока не знает, какая, но она надеется, что долго без дела не засидится. Хотя в ее жизни уже были довольно длительные перерывы.

Евгении вздохнула; ну где же хозяин этого великолепного особняка? Сколько можно его ждать. Ее терпение иссякает. Сейчас сядет в машину и уедет. Если же он захочет сказать ей прощальные слова, то пусть сам ищет ее.

Евгения поймала себя на том, что за время работы в каком-то смысле они сроднились с заказчиком. Правда, это родство несколько странное, полное конфликтов и противоречий. Но ведь столько времени проводили вместе. Она с мужем все это время общалась гораздо меньше.

Вспомнив о муже, Евгения нахмурилась. Она уже решила, что сегодня поставит все точки над и. Закончила это дело, закончит и другое. В новую жизнь без груза прошлого. Это так замечательно освободиться сразу от всего. И наконец, у нее появилась такая счастливая возможность.

Ну, где же он? В этот момент, словно услышав ее, из дома вышел Кроткий. Вопреки своей фамилии, ничего кроткого ни в его в характере, ни в манере общения не было. Скорей все было с точностью до наоборот, весьма брутальный экземпляр. Особенно таким был по началу. Правда после того, как она дала ему пару раз отпор, стал вести себя немного мягче и предупредительней.

Опять она предалась ненужным воспоминаниям, недовольно подумала Евгения. Сколько можно.

Кроткий подошел к Евгении.

– Смотрите на дело рук своих? – поинтересовался он.

– Прощаюсь с вашим домом, – ответила она. – Все же не такая уж маленькую часть жизни ему отдала. Какое впечатление произвел дом на ваших близких?

– Они в восторге! Просят выразить вам искреннюю благодарность. Жена сказала, что не предполагала увидеть ничего подобного. Действительность превзошла ее самые смелые ожидания. Вы молодец!

– Это наше совместное с вами достижение, – решила быть щедрой Евгения. – Без вас у меня так бы не получилось.

Кроткий внимательно посмотрел на архитектора и улыбнулся.

– А мне казалось, что я вам только мешал, раздражал.

– По-всякому было, Петр Андреевич, – уклончиво ответила Евгения. – В таком сложном деле по-другому не бывает.

– Хотите начистоту. Когда все завершено, уже можно.

– А когда еще не было завершено, было нельзя? – поинтересовалась Евгения.

– Нельзя, – покачал головой Кроткий. – Иначе бы ничего не получилось.

– Тогда слушаю вас.

– В первый месяц я несколько раз порывался дать вам отставку. Однажды даже уже твердо решил, что это сделаю.

– Что же помешало?

– Помните, мы тогда бодались по поводу интерьера спальни.

– Еще бы! Целую неделю я не могла вас убедить в своей правоте.

– Я посмотрел ваш эскиз и вдруг почувствовал, что это, в самом деле, здорово. И решил отложить окончательное решение и дать вам шанс. Меня тогда сильно напрягала ваша несговорчивость, вы все время спорили, хотели сделать только так, как считаете нужным.

– И правильно, что хотела. Я профессионал, вы наняли меня делать ту работу, которую я умею. А вы постоянно вмешивались в процесс. Хотите, я теперь буду откровенной?

– Это будет интересно.

– Еще бы! Я сама собиралась разорвать наш договор. Вы меня просто бесили своим дурацким и некомпетентным вмешательством. Если у вас много денег, это вовсе не причина, чтобы думать, что вы знаете и понимаете больше других.

Кроткий на несколько мгновений задумался.

– Вы в чем-то правы. Наличие денег невольно наводит на такую мысль. И не всегда с ней просто расстаться. Но в качестве свой защиты хочу сказать: во многих случаях мне действительно казалось, что вы делаете не то, что нужно.

– Теперь так не кажется?

– Теперь я убедился, что вы знаете, как надо делать. Только это понимание приходит не сразу.

– Слава богу, что у вас хватило терпения это понять.

– Я тоже так считаю. – Кроткий кинул взгляд на свой дом. – Нам требовалось время, чтобы приспособиться друг к другу. Разве не так?

– И да и нет.

– Вот как? – удивился несогласию Кроткий. – Объясните.

– А что тут объяснять. Конечно, для приспособления друг к другу всегда требуется время, что в супружеской жизни, что в любой работе. Но я говорю о другом. Если вы наняли специалиста, извольте ему доверять. Он лучше знает, как и что. А когда контролируется каждый его шаг, у него пропадает желание что-то делать. Хочется послать такого контролера подальше и гордо хлопнуть дверью. Когда я работала с вами, такое желание у меня появлялось несколько раз на дню. Сама себе поражаюсь, почему так не поступила.

– Да, Евгения Николаевна, с вами сложно работать. Очень вы своевольны.

– Я не своевольна, я независима. Не люблю, когда мной помыкает. А вы постоянно старались это делать. – Евгения посмотрела на Кроткого. – Петр Андреевич, мы же с вами решили говорить откровенно.

– Конечно, – подтвердил Кроткий. Внезапно он улыбнулся. – Хотя, если бы кто-нибудь из моих сотрудников сказал мне что-нибудь подобное, он тут же был бы уволен.

– Не сомневаюсь, – желчно произнесла Евгения. – Но по счастью я уже целый час как на вас не работаю.

– Вам крупно повезло, – засмеялся Кроткий. Внезапно улыбка исчезла с его лица, и оно обрело серьезность. – Вы действительно доказали, что являетесь настоящим профессионалом. Это удается не каждому.

– Спасибо.

Кроткий задумчиво посмотрел на нее.

– У вас есть новый заказ?

– Пока нет, – честно призналась Евгения.

– На днях я разговаривал со своим знакомым. Не могу сказать, что близким, но мы частенько пересекаемся по разным делам. Он недавно приобрел большой дом. Ему известно, что я обустраиваю свой особняк. Вот он и спросил меня: не знаю ли я хорошего архитектора и дизайнера для выполнения у него аналогичной работы. Я без вашего разрешения осмелился дать ему ваш телефон. Вы не станете меня за это ругать?

– Стану и очень сильно. Вы поступили правильно.

– Вот и я считаю, что правильно.

– И когда же он позвонит?

– Вот этого я сказать не могу. Могу лишь предупредить, что этот ваш потенциальный клиент далеко не сахар. И, возможно, вы будете вспоминать меня с большой теплотой.

– Вы меня обнадежили, Петр Андреевич.

– Что делать, лучше заранее знать, что тебя ждет.

– Спасибо. В таком случае я поеду.

– Надеюсь, у вас все сложится с ним благополучно, вы найдете общий язык.

– Я тоже на это надеюсь. А теперь я поеду. До свидания.

– До свидания, – попрощался с ней Кроткий.

Евгения двинулась к своей машине. Внезапно она остановилась.

– А как его зовут?

– Разве я не назвал, – удивился Кроткий. – Мещерин Евгений Олегович. Получается, что вы тезки.

– Это сильно облегчает дело, – насмешливо проговорила она.

Евгения села в автомобиль. И вдруг явственно ощутила, что больше не испытывает сожаления, что расстается с этим домом, на который она затратила столько усилий. Да и его хозяин ей порядочно поднадоел.

Она резко рванула вперед и за считанные секунды набрала приличную скорость. Она всегда любила быструю езду.




2


Муж, как всегда опаздывал, и это раздражало ее. Евгении хотелось как можно скорей приехать домой, принять освежающий душ и начать отдыхать. Хотя бы пару дней сладкого безделья, уж она его заслужила, как никто другой. Спать до полдня, смотреть телевизор, читать свои любимые книги. Возможно, даже театр какой-нибудь почтить своим присутствием. Правда, не с кем. Конечно, можно позвать какую-нибудь знакомую, но не хочется. В храм искусство надо ходить с мужчиной, только в этом случае его посещение можно признать полноценным. Но супруг отпадает, а других кандидатов нет. Следовательно, это мероприятие подождет до лучших времен. Пока и без спектаклей удовольствий хватит.

Ну, где же он, уже не раздраженно, а почти зло, подумала она об опаздывающем муже. Каждая минуту его задержки отбирает у нее предназначенное для отдыха драгоценное время. А его и без того немного. Хотя нового заказа пока у нее не было, но ею владело предчувствие, что он может появиться в любую минуту. И тогда снова придется впрягаться в работу.

Муж и раньше часто опаздывал. Но когда они жили вместе, когда он был ей дорог, она ему это обычно прощала. Все же художник, человек искусства, а такие люди живут в своем мире со своим временным измерении. Но сейчас ситуация кардинально изменилась, теперь они супруги чисто номинально, только по паспорту. И она намерена формальное положение вещей привести в соответствии с реальным. То есть, развестись. Она надеялась, что сегодня они отправятся прямой дорогой в ЗАГС подавать заявление на развод. Но если он сильно задержится, то могут и не успеть. Значит, придется назначать новое свидание. Весь ее отдых уйдет на эти скучные, но необходимые дела.

Евгения вдруг так разозлилась, что если бы Станислав пришел в этот момент, она вполне могла бы его ударить. Но его все не было, и ей пришлось заказать уже третью чашечку кофе. Единственная сейчас радость, которая хоть как-то сглаживает ситуацию; она так любит этот напиток, что может поглощать его почти бесконечно.

Станислав опоздал почти на час. Как ни в чем не бывало он сел за столик напротив нее. Когда-то эта его непосредственность восхищала ее, но сейчас вызывала почти ярость.

– Почему ты считаешь, что я должна ждать тебя до посинения? – набросилась она на него.

– Мне нужно было завершить работу, – ответил Станислав, но в его тоне не было и намека на оправдание, тем более раскаяния. Только констатация факта.

– Замечательно! А если бы ты завершил работу завтра утром, то по твоему все это время я должна была провести в этом кафе.

– Ну, извини, не сердись. – Он попытался взять ее за руку, она резко выдернула свою ладонь.

– Какое счастье, что этому приходит конец! – воскликнула Евгения. – Вставай, едем в ЗАГС подавать заявление о разводе. Надеюсь, паспорт с тобой?

– Женя, к чему спешить. Давай все обсудим.

– Нечего обсуждать, давно все обсудили. И ни один раз.

– Я закажу себе кофе, – сказал Станислав, призывая взглядом официантку. Она тут же подошла и приняла заказ.

Еще бы, разве можно не подойти к такому красивому мужчине, подумала Евгения. Вот только на нее его красота больше не действует.

– Хорошо, выпей кофе и поедем, – согласилась она на компромисс.

– Мы взрослые люди и можем спокойно все обсудить, – сказал Станислав.

– Я хорошо знаю, что это означает в твоей интерпретации. Каждый может поступать так, как ему заблагорассудится. Я тебя правильно поняла?

Официантка принесла кофе, и Станислав стал неторопливо его пить.

– Не совсем. – Он немного помолчал, заполнив паузу глотками из чашки. – Ну, в общем, где-то так.

– То есть, не принимая во внимание другого человека. Даже если другой человек – твоя жена.

– Я всегда принимал тебя во внимание.

– Потому мне и изменил.

Станислав пожал плечами.

– Это всего лишь мимолетность, наподобие порыва ветра. Неужели из-за этого стоит рушить наш брак?

– А я совсем не из-за этого?

– Но тогда из-за чего? – удивился он.

– Измена была последней каплей. С какого-то момента во мне стало прогрессировать равнодушие к тебе. Ты все меньше интересовал и волновал меня, как мужчина и как человек. Ты знаешь, я хотела ребенка.

– Да уж давно пора, тебе уже тридцать пять.

– Спасибо за напоминание. Сначала ты его не хотел. А потом я не захотела его от тебя. Я поняла, ты не тот мужчина, которого мне хочется видеть в качестве отца моего ребенка. И тогда я поняла, что развод неизбежен. Я лишь не знала, когда он случится. Чего-то мне не хватало, чтобы окончательно завершить наши отношения. А ты как раз постарался. Я тебе благодарна за измену. Она очень мне помогла.

– Вот уж не думал, что я делал тогда богоугодное дело, – вдруг фыркнул Станислав. Но тут же стал серьезным. – Знаешь, даже не представляю, с каким мужчиной ты сможешь поладить.

– Это еще почему? – спросила заинтригованная Евгения.

– А для тебя всегда важней ты сама, твоя работа. А муж, семья – это не более чем приложение к ней. Ты не идешь ни на какие компромиссы. Я это быстро смекнул, но решил терпеть.

– Неправда, пока мы жили вместе, я старалась быть тебе хорошей женой, во всем, чем могла быть полезной. И жертвовала собой, своим временем ради тебя. Вспомни, как много я занималась организацией твоей персональной выставки. Придумала ее дизайн. Сам бы ты ни за что не справился с этим делом.

– Это так, ты мне тогда сильно помогла. Но ты делала это не из-за любви, а из чувства долга. У тебя вообще долг заменяет любовь. Точь-точь, как у твоего отца. А ты стопроцентная его дочка.

– Оставь моего отца в покое. Он тут ни причем.

– Он всегда причем. В твоей жизни он всегда значит больше, чем муж. Я постоянно ощущаю его незримое присутствие. – Станислав поставил на стол опустевшую чашку кофе. – Давай закажем еще по одной, – предложил он.

– Хватит! – резко произнесла Евгения. – Мы здесь не для того, чтобы пить кофе. Мы его уже достаточно выпили. Ты хочешь проговорить до самого вечера.

– Накопилось, родная, – подтвердил Станислав. – Давно мы так хорошо не разговаривали. Знаешь, в чем твоя проблема, дорогая? Ты никак не можешь построить свой дом. Другим строишь, а себе не получается. С первым мужем не вышло, теперь вот со вторым, то есть со мной – тоже. Где гарантия, что с третьим получится. Ее нет.

Евгения вдруг подумала, что в чем-то он прав. Они действительно давненько не беседовали по душам. То не было времени, то не было желания. А потом, когда разрыв стал неизбежным, ей показалось, что отпала сама необходимость в таких разговорах. Они утратили свой смысл. Но теперь она вдруг поняла, что заблуждалась. Чтобы отпустить человека, надо выяснить все, что с ним связано, до конца. И только тогда почувствуешь, что освободилась от него. Так что сегодняшнее общение со Станиславом не напрасно.

– Еще что ты хочешь сказать обо мне? – спросила она.

– Еще? – даже удивился Станислав. – Ты очень рискуешь.

– В чем?

– Навсегда остаться одной. Не представляю того, кто может надолго оказаться рядом с тобой. Неужели тебе нравится такая перспектива?

– Такая перспектива мне не нравится. Но знаешь, я фаталистка: будь, что будет. Но жить с человеком, с которым тебе жить не хочется только ради того, чтобы не быть одной, не стану. А ребенка можно родить и вне брака.

– Тогда давай после развода ты родишь его от меня.

Евгения отрицательно покачала головой.

– Я уже сказала, от тебя не хочу. Я буду рожать только от того, кого возжелаю.

– Давай закажем по коньячку. Для разговора с тобой мне требуется допинг.

Евгения посмотрела на висящие на стене часы.

– Мы сейчас поедим в ЗАГС, иначе опоздаем. Если для женитьбы не обязательно быть трезвым, то разводиться надо непременно в таком состоянии. Так что выпьешь коньяку после того, как подадим документы.

– Мы уже не можем найти согласия ни по одному вопросу. – В голосе Станислава неожиданно прозвучала грусть.

– А нам это уже и не обязательно. Я рассчитаюсь и мы едем. У тебя же поди как всегда нет денег.

– Нет, – грустно сознался Станислав. – Рассчитывал занять у тебя.

– По случаю развода я тебе дам. Тем более я получила деньги в связи с окончанием проекта.

– Поздравляю. Ты, в конце концов, спелась с заказчиком? Я помню, как сильно он выводил тебя из себя.

– Более или менее. Всегда нужно время для притирки.

– У нас было много времени. А мы так и не притерлись.

– Результат, как тебе известно, не гарантирован. У нас не вышло. А вот с ним получилось.

– Может, в таком случае тебе за него выйти замуж?

– Он женат и не в моем вкусе.

Евгения жестом показала официанту, чтобы тот принес счет. Он сделал это быстро, она расплатилась.

– Вставай, Станислав, – попросила она. – Я хочу сегодня еще отдохнуть. Я жутко устала от работы.

Станислав посмотрел на нее, хотел что-то сказать, но вместо этого молча встал и направился к выходу. Евгения поспешила за ним.




3


Первые три дня Евгения блаженствовала. Вставала поздно, так как отсыпалась за все недобранные для сна часы, пила кофе, потом садилась на мягкий диван и смотрела телевизор. В последнее время она так мало проводила время дома, что куда-то идти или ехать желания почти не возникало. Она даже стала в чем-то оправдывать поведение теперь уже почти бывшего мужа; кому понравится жена, которая постоянно занята на работе. Ничего удивительного, что он ей изменил, она уделяла ему слишком мало внимания.

Однако это обстоятельство не меняло ее отношение к предстоящему разводу, все шло к этому уже давно, она разочаровалась в Станиславе, как в человеке. Он перестал вызывать в ней интерес, хотя, как художник, явно прогрессировал. Но в ее глазах это нисколько не искупало его недостатки.

Впрочем, о Станиславе она думала и редко и немного, она чувствовала, как быстро уходит этот человек из ее души и жизни. Гораздо больше в ее мыслях место занимал отец. По электронной почте она отправила ему фотографии и небольшой фильм о своей работе. И теперь с нетерпением ждала его оценки.

Евгения всегда очень высоко ценила его мнение. Когда она окончила школу, то довольно долго и мучительно выбирала свой дальнейший путь. Вариантов, которые ее манили, было два: либо медицина, либо архитектура. К обоим занятиям она испытывала примерно одинаковую склонность. Победила архитектура; как раз в это время отца назначили главным архитектором города. И она окончательно решила, что пойдет по его стопам.

И никогда не жалела о своем выборе. Только иногда, особенно когда заболевал кто-то из близких, на нее вдруг накатывало сильное желание заняться его исцелением. Для этого были даже некоторые основания; для неспециалиста она довольно неплохо разбиралась в медицине. Могла поставить диагноз и прописать лечение, если заболевание было несложным. Пару раз без помощи врачей вылечивала сначала первого мужа, потом второго. Впрочем, это было не слишком сложно, так как организмы у обоих были крепкие. А если бы к тому же они еще вели и здоровый образ жизни, то вообще почти бы не болели. К сожалению, именно такой образ жизни им у был не очень свойственен.

Евгения не без опасения ждала ответа отца. Если ему ее работа не понравится, это станет для нее серьезным ударом. Такое уже пару раз случалось, когда он весьма критически оценивал то, что она делала. Правда, это относилась к тому раннему периоду, когда она только начинала свою карьеру. Он тогда весьма аргументировано разнес в пух и прах выполненный ею проект, который она считала сделанным на хорошем профессиональном уровне. И даже в тайне гордилась им.

Это стало для нее хорошим уроком, отныне она каждый очередной выполненный проект оценивала как бы с точки зрения отца. И это оказалось весьма полезным ракурсом; нередко после такого взгляда она находила в своей работе существенные недостатки. И возможно, в том числе и по этой причине с некоторых пор она больше такой суровой критики с его стороны не подвергалась. И все же опасение получить его неодобрение сохранялось.

Ответ отца пришел на третий день. Он хвалил дочь, причем, впервые для этого не жалел выражений. По его словам, она, наконец, достигла уровня мастера. А в его устах это была высшая похвала.

На какое-то время Евгенией овладела эйфория. Но радостное настроение продержалось недолго. После того, как Кроткий сообщил ей, что нашел для нее нового заказчика, она почему-то была уверенна, что он вот-вот даст о себе знать. Но прошло уже несколько дней, а звонок так и не раздался. Других же потенциальных клиентов у нее тоже сейчас не было.

С какого-то момента такое положение стало ее напрягать. Что она будет делать без работы, если никто в ближайшее время не объявится? Деньги благодаря гонорару Кроткого у нее пока есть, но для нее безделье страшнее безденежья. Когда долго нет заказов, у нее развивается депрессия. Ей ничего не хочется делать, ничем заниматься. Даже никого видеть нет настроения. Если возникает такое состояние, она способна провести много времени в полном одиночестве.

Ей самой не нравилось такое ее качество, она понимала, что это далеко не лучший образец поведения. Не случайно в свое время Станислав часто упрекал ее за то, что в такие периоды она даже отгораживалась от него. Но изменить себя не получалось, хотя такие попытки предпринимала. Эту черту характера она не могла в себе искоренить. Поэтому оставалось лишь смириться с ее существованием. Тем более, сейчас, когда она рассталась с мужем, кроме нее никто от этого не страдает.

Поэтому Евгения продолжала почти все время пребывать дома одна, если не считать недолгих вылазок в магазины. Впрочем, не совсем одна. Пару лет назад Станислав принес в их дом малюсенького щенка чихуахуа – абсолютно белого. Муж объяснил тогда свой поступок так: жену он видит мало, так хоть он будет хоть рядом с ним будет находиться собака; все не так одиноко.

Хотя Станислав обещал заботиться о щенке, но делал это так небрежно, что основные заботы о нем пришлось ей взвалить на себя. Иначе пес вполне мог бы даже погибнуть. А этого она никак не могла допустить, иначе бы его смерть надолго оставила глубокую рану в ее душе.

Пса по бумагам звали Диамант, но это имя показалось Евгении и длинным и каким-то напыщенным. Поэтому она сократила и упростила его до Димы. Собаке новая кличка тоже понравилась, и он охотно отзывался на нее.

Они быстро привязались друг к другу. И очень скоро Евгения уже не могла жить без своего Димы. Она знала, что когда войдет в квартиру, он бросится ей на встречу и будет прыгать вокруг нее, норовя взобраться на руки и облизать ее лицо. Иногда ее даже смущала такая сильная привязанность к собаке, она думала о том, насколько здоровое это чувство. По отношению к далеко не каждому человеку она испытывала подобные эмоции.

Обычно Евгения рано утром уезжала на стройку и возвращалась домой поздно. Все это время Дима ждал ее, стоически терпя нужду. И первым делом она выводила его погулять. Затем кормила и, растратив на заботы о своем питомце последние силы, падала в кровать. После того, как она стала спать одна, место мужа занял пес, который устраивался рядом с ней. Ей даже казалось, что и засыпают и просыпаются они одновременно.

Но сейчас для собаки наступили счастливые времена, все дни они были вместе. Дима усаживался либо рядом с ней, либо на ее коленях – и в такой диспозиции они проводили многие часы. Если бы не он, Евгении было бы гораздо тяжелей переносить простой.

Было бы неверно говорить, что она совсем уж ничего не делала. Она систематизировала свои материалы, выставляла их в Интернет. Правда, далеко не все, так как некоторые ее прежние заказчики были категорически против того, чтобы другие могли бы рассматривать их жилища. Прежде чем заключить контракт, они даже специально оговаривали это условие. Евгения всегда была этим сильно недовольна, так оно сужало ее возможности демонстрировать свои работы. Этот запрет она считала несправедливым, ущемляющим ее права, как творца. Тем более, очень многим они нравились. Но ничего поделать не могла, такова была воля клиентов. А, как известно, кто платит, тот заказывает и музыку.

Прошла неделя, а звонка от нового заказчика так и не последовало. Больше пребывать в добровольном затворничестве у Евгении не было сил. Пора было выходить в люди. Вот только куда и к кому?

Из всех возможных вариантов она остановилась на Наташе. Та давно зазывала ее в гости. Они подружились, работая вместе в архитектурном бюро. Евгения оттуда ушла в свободное плавание, Наташа – осталась. И завидовала ей, но сама не решалась уйти. При этом подбивала Евгению образовать собственную фирму, обещая прийти к ней работать. Евгения хорошо понимала ее мотивы; чтобы чувствовать себя уверенно, подруге надо было непременно прислониться к чьему-то крепкому плечу. Наташа с какого-то момента стала специализироваться на дизайне штор, и они могли бы составить неплохой творческий дуэт. 

Идея казалось Евгении привлекательной, однако, чересчур рискованной. Кто его знает, как поведут себя сотрудники? Она видела, как многие работают на хозяев спустя рукава, не желают по-настоящему отдавать всего себя работе. При этом она не могла их даже осуждать, так как прекрасно понимала причины такого поведения. Она и сама такая; если уж от кого и зависеть, то только от самой себя. Поэтому, по крайней мере, пока предпочитала трудиться в одиночестве.

Евгения договорилась с обрадованной Наташей о визите, погрузила Диму в машину и отправилась в гости.

Наташа была миниатюрной брюнеткой, на вкус Евгении очень привлекательной. Ее внешность позволяла надеяться на успех у мужчин. Но в жизни все было наоборот; хотя они были ровесники, но ее подруга не только не побывало до сих пор ни разу замужем, но даже не имела постоянного партнера.

Евгения знала, что это обстоятельство вызывает у Наташи сильные переживания, что она очень хочет иметь семью и детей. Но словно бы какой-то рок не позволяют ей их обрести. Это было несправедливо, и Евгения переживала за подругу. Даже пару раз пыталась ее познакомить с приятелями Станислава. Но ничего путного из этих попыток по каким-то неведомым причинам не получалось.

Они много раз обсуждали эту тему, но к каким-то определенным выводам так и не пришли. Разве только к тому, что жизнь не поддается логическому анализу, в ней гораздо больше таинственного, иррационального и непознанного, чем принято думать. Однако подобное умозаключение мало помогало решению конкретного вопроса. 

Они расположились в небольшой, но очень стильной квартире Наташи. По обычаю, после ужина они садились в кресла и медленно, зато со смаком потягивали вино.

Сегодня главной темой разговора стал развод Евгении. Она знала, что Наташа симпатизировала ее мужу, считала, что она его недооценивает, что чрезмерно занята собой и не уделяет ему должного внимания. А это мужчине никогда не нравится.

– Тебя не пугает то, что у тебя распадается уже второй брак? – спросила Наташа, не сводя своих красивых темных глаз с подруги.

Этот вопрос заставил Евгению задуматься. В этом ключе о своем разводе она еще не думала.

– Честно говоря, пока не очень, – ответила она.

– А напрасно. Один раз – это может быть случайностью, два раза – уже закономерность. Ты не можешь ни с кем ужиться.

– Получается, не могу, что же делать?

– Выводы.

– Какие? Я не в состоянии жить ни с кем? Я так не думаю. И Виктор, Станислав не были моими мужчинами.

– Это ты начинала понимать, когда дело приближалось к разводу?

– Теперь я думаю, что подсознательно это ощущение возникало с самого начала. Просто я пыталась его всячески заглушать. И напрасно. Надо его вытаскивать на поверхность и прислушиваться к нему. Тогда я бы не сделала этих ошибок.

– То есть, не вышла бы замуж сначала за Виктора, потом за Станислава.

Евгения хотела было ответить, но наткнулась на пристальный взгляд подруги. Слова застряли где-то на подходе. Для Наташи эта тема чрезвычайна обострена. Она с огромным удовольствием вышла бы замуж, даже зная, что затем разведется. Но это бы сняло с ее души тяжелый груз женской невостребованности, невозможности воплотить себя в замужестве. Для нее развод совсем не зло, ведь он означает, что ему предшествует брак. А вот она, Евгения, с ее точки зрения чересчур расточительна; расходится без большого сожаления, словно выполняет обыденную работу.

– Знаешь, Ната, я не жалею, что вышла замуж и за Виктора и за Станислава. Значит, такова моя судьба прожить эти замужества. Но меня гнетет другое, ни с тем, ни с другим я не построила дом. Такое ощущение, что я в обоих случаях жила в гостинице. А это, как известно, временное жилище. И мне это ужасно не нравится, я хочу построить свое гнездо. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Понимаю, – кивнула головой Наташа. – Хочешь еще вина?

– Хочу. У тебя всегда вкусное вино. И где ты только его покупаешь?

– В Москве продается много вкусного вина. Тоже нашла проблему, – засмеялась Наташа. – Найти подходящего мужчину – вот задача. Иногда она мне кажется неразрешимой. – Голос молодой женщины прозвучал невесело.

– Не разрешимых задач не существует, – попыталась Евгения внушить подруге хотя бы немного оптимизма.

Наташа задумчиво посмотрела на нее.

– И все же я удивлюсь твоей смелости?

– В чем же она? – удивилась Евгения.

– Ты так легко расстаешься с мужьями, словно уверенна, что непременно найдешь другого.

– Честно говоря, когда развелась с первым мужем, а теперь вот развожусь со вторым ни в том, ни в другом случае даже не думала о том, будет ли следующий. Появилось сильное стремление расстаться с ними. Наверное, это звучит не слишком красиво, но я испытывала сильное желание избавиться от чего-то, чего мне стало не нужным. – Евгения с бокалом в руках встала и прошлась по комнате. – Я и сама до конца не понимаю, какая сила заставляет меня так поступать. Но я ясно чувствую, что если этого не сделаю, то буду глубоко несчастной. Не могу я жить с тем, с кем жить не хочу. Так уж я устроена.

– Наверное, я тебя в этом никогда до конца не пойму.

Евгения снова села на прежнее место.

– Просто у нас разные судьбы, поэтому тебя сложно меня понять. Да и характеры тоже разные. А вообще, тут нет ничего сложного. А вот Диму я никогда не брошу, – посмотрела Евгения на лежащую в ногах собаку. Услышав свое имя, он тут же приподнялся, и запрыгнул на колени хозяйки. Она провела ладонью по его мягкой белой шерстке. 

– Мне иногда кажется, что Дима для тебя просто идеальный муж, – насмешливо произнесла Наташа.

– Как знать, в чем-то ты, возможно, и права. По крайней мере, могу точно сказать, что желание с ним расстаться у меня никогда не возникает. 

В ответ Наташа покачала головой.

– Хоть кому-то в этом мире везет. 




4


Посещение Натальи не принесло того облегчения, на которое рассчитывала Евгения. Под влиянием личных неурядиц подруга стала более жесткой, в ней стали проявляться черты, о которых она, Евгения, раньше не подозревала. Удивляться этому особенно не приходится; если жизнь идет не так, как хочет человек, редко у кого это проходит бесследно. Она сама еле себя сдерживает; из-за отсутствия работы готова выплеснуть на другого скопившееся внутри нее недовольство.

Вообще-то заказы у нее были, но такие плохие, что Евгения отмела их практически сразу; нет ни малейшего смысла разменивать себя на ерунду. Впрочем, к одному заказчику на объект она даже выехала. Это был самый обычный ремонт самой обычной трехкомнатной квартиры. Чтобы его сделать, никакого дизайнера не требовалась, просто хозяин решил, что если наймет специалиста, это увеличит его престиж. Другой цели у него не было. Это Евгения поняла почти сразу. Она отказала ему, даже не поинтересовавшись условиями оплаты.

Евгения поняла, что ей срочно необходимо встряхнуться. С посещением Наташи ее постигла неудача, оно лишь усилило депрессию. Надо использовать более кардинальное средство.

Еще в детства у Евгении возникла мечта – летать на самолете. Но не в качестве пассажира, а в качестве пилота. В ее семье не было летчиков, одни архитекторы да художники, но она очень живо воображала, как парит в голубом небе, смотрит с птичьей высоты на землю. Эти картины так захватывали ее, что ей стоило немало труда освободиться от них.

С годами желание летать не исчезло; едва завидев в небе самолет, она провожала его глазами до тех пор, пока он не исчезал из видимости. Особенно завораживали ее небольшие летательные аппараты, она всегда думала о тех, кто в них находится. И прежде всего, пыталась представить пилота. А вдруг это женщина…

И однажды она решила, что хватит только мечтать, настала пора претворить это желание в жизнь. Евгения записалась в авиаклуб. Удовольствие оказалось не из дешевых, но она решила, что может себе его позволить. За воплощение мечты всей жизни можно и дорого заплатить. Она даже стала думать о приобретении собственного самолета. Пару-тройку хороших заказов – и такая покупка может стать реальностью. 

Евгения успела посетить всего несколько занятий, дважды подняться в небо, само собой, разумеется, с инструктором, который и пилотировал самолет. Ей очень не терпелось занять место пилота, но она понимала, что до этого еще далеко. Надо набраться терпения, и тогда пройдет не так много времени – и она полетит.

Но после того, как она начала работать в доме Кроткого, ей стало уже не до полетов. И она забросила летные занятия. А теперь решила их возобновить.

Она позвонила своему инструктору – бывшему военному летчику, влюбленного в небо, и сказала, что желает возобновить полеты. Инструктор обрадовался, в свое время он высоко оценивал скорость, с которой Евгения приобретала летные навыки. Они договорились о времени, когда ей следовало подъехать на аэродром.

Учитывая перерыв в занятиях, в этот раз Евгения не должна была летать. Но инструктор решил нарушить инструкцию. После короткого теоретического курса, они сели в самолет и поднялись в небо.

Полет был короткий, всего минут пятнадцать, они по кругу облетели аэродром. Но этого времени хватило, чтобы Евгения ощутила небывалый прилив счастья. Она смотрела вниз на землю, на ставшие миниатюрными постройки и машины, на всю ту жизнь, которая копошилась внизу – и вдруг как-то по-иному увидела все, что происходило с ней в последнее время. Она придавало своим проблемам чрезмерно большой масштаб, они же на самом деле просто мизерные. И не стоят и сотой доли ее переживаний.

Евгения вернулась домой совсем с другим настроением. И с предчувствием того, что скоро все изменится. Ей давно надо было совершить полет на самолете, тогда бы депрессия не стала развиваться. Ведь она хорошо себя знает; если остается без дела, без сильных эмоций, на нее быстро наваливается какая-то тяжесть. К сожалению, прожив на свете столько лет, она до конца так и не научилась справляться со своим эмоциональным состоянием, не выработала действенную программу по его отторжению. А ведь пора уже, иначе это чувство однажды возьмет над ней вверх. И что тогда случится, одному Богу известно.




5


Евгения была ярко выраженной совой, обычно она оказывалась в постели не раньше двух часов ночи. А так как часто вставать надо было рано, то почти все время не высыпалась. Но на этот раз после полета, вызвавшего у нее целый каскад ярких эмоций, она почувствовала желание лечь спать гораздо раньше.

Евгения уже засыпала, когда раздался звонок мобильного телефона. Ее пронзил страх; обычно звонки в такое время предвещают беду. Уж не случилось ли что-нибудь плохого с родителями?

Евгения поспешно схватила телефон со стола и посмотрела на номер. Он был ей не знаком. Но тогда, кто же звонит в такое позднее время?

Она взяла трубку и услышала в телефоне незнакомый мужской голос.

– Я говорю с Евгенией Николаевной?

– Да, – подтвердила Евгения.

– Надеюсь, я вас не разбудил?

– Разбудили, – сердито буркнула она.

– Извините, не хотел. Но только сейчас появилась возможность для звонка вам. Не поверите, но не было весь день свободной минуты.

– Может, вы все-таки представитесь.

– В самом деле, вы же не знаете, кто я. – Почему-то это обстоятельство мужчина нашел смешным, так как Евгения услышала его смех. – Моя фамилия Мещерин, а зовут Евгений Олегович. Позвонить вам мне порекомендовал Петруша Кроткий. То есть, Петрович Андреевич, по-вашему.

– Понятно, – неопределенно протянула Евгения. Манера общения ее собеседника начала ее сразу немного смущать. – Что вы хотите?

– Как что? – удивился Мещерин. – А разве не понятно? Мне нужен архитектор. Я месяц назад купил дом. Теперь надо его обустраивать. Петр мне порекомендовал вас. Он заверил меня, что вы классный специалист. Правда, несколько своенравный.

Такая ее характеристика со стороны Кроткого Евгению не удивила, ее удивило то, что эти слова воспроизвел Мещерин. Обычно их запоминают, но вслух не произносят. Но, судя по всему, этот человек придерживается других представлений. Но в таком случаи стоит ли вообще иметь с ним дело? Если он станет говорить в ее присутствии о ней все, что придет ему в голову, вряд ли их сотрудничество продлится долго. Когда она работала с его предшественником, Петрушей, как называет он его, у нее по поводу Кроткого возникали самые разные, часто нелицеприятные мысли. Но она держала их при себе. Поэтому они и довели этот тяжелый и долгий труд до победного финала.

– Вы почему замолчали? – услышала она нетерпеливый и недовольный голос Мещерина.

– Думаю, – честно ответила Евгения.

– И о чем?

– Сработаемся ли мы?

Ее слова снова развеселили его.

– Мы еще не работали, а вы уже сомневаетесь, сработаемся ли. Не чересчур ли рано?

– Да, немного рановато, – вынуждена была признать она его правоту.

– Предлагаю больше не отнимать друг у друга времени. Мне еще мчаться на другой конец города домой. У меня завтра есть окно, с одиннадцати до двенадцати. Давайте встретимся.

– Надеюсь, вы имеете в виду утренние часы?

– Разумеется, вечерние. Утро у меня полностью забито. Зато я согласен с вами встретиться в любом месте, которое вы укажите.

– Тогда в Сукре.

– Не знаю такого заведения.

– Это не заведение, это столица Боливии.

– Насколько я помню, столица Боливии – Ла-Пас.

– Это реальная столица, а формальная – Сукре.

– Вы проверяете мои знания?

– Просто шучу.

Теперь на какое-то время замолчал Мещерин.

– Буду знать, что вас периодически посещает чувство юмора. Так вы согласны встретиться?

– Да, – сказала Евгения и тут же пожалела о своем согласии. Но брать его назад было не в ее правилах.

– Теперь где?

– Мне совершенно все равно. – Это было действительно так.

– Тогда в кафе Пушкин. Я там обычно провожу деловые обеды. А у нас будет деловой ужин. Приходите голодной. Я вас вкусно накормлю.

– С этой минуты есть не буду.

Мещерин ответил ей коротким всплеском смеха.

– Тогда я вас жду в одиннадцать часов. А знаете, будь я не так занят, можно было бы слетать на переговоры в это ваше Сукре.

– Хорошо, что вы заняты.

Мещерин снова засмеялся.

– Тогда до завтра.

– До завтра.

Евгения снова легла в постель. Но сон полностью отлетел от нее. Такого разговора с заказчиком у нее еще не происходило. Либо этот Мещерин большой оригинал, либо не совсем адекватен, либо законченный нахал, либо… Но больше подходящих вариантов для его характеристики у нее не нашлось. Ладно, завтра она увидит, что он за фрукт. А пока ей все равно не заснуть, она посмотрит телевизор.




6


Евгения всегда волновалась перед встречей с заказчиком. Но на этот раз волнение было особенно интенсивным. И чем меньше времени оставалось до нее, тем усиливалось беспокойство. И главное ничего не помогало, никакие уговоры самой себя не действовали.

Она не понимала причины происходящего, для волнения не было никаких оснований. Заказчик, как заказчик, сколько она их перевидала за последние годы. Не счесть. Были весьма странные и необычные экземпляры, они вызывали у нее интерес, но никаких особых чувств не возбуждали. Тем более с большинством из них по разным причинам не удавалось договориться о работе. О чем она, впрочем, редко жалела.

С волнением Евгения так и не справилась, оно, словно морской ветер, то ослабевало, то усиливалось. Пришлось смириться с таким состоянием души. Она припарковала машину на платной стоянке и нарочито не спеша направилась к кафе. И тут до нее только дошло, что она не представляет, как узнать этого Мещерина. Они же ни разу не видели друг друга. Не спрашивать же всех мужчин в заведении их имена.

Почему-то это обстоятельство сильно раздосадовало и разозлило ее. Плохое начало работы. В приметы Евгения верила мало, но вот на одну из них всегда обращала внимание: если работа начинается как-то не так, чаще всего она и продолжается в том же ключе. А в данном случае именно все так и происходит.

Евгения вошла в кафе и невольно заинтересовалась его интерьером. Она была тут всего один раз, это было давно, а потому смутно помнила, как выглядело заведение.

В голове сами собой стали возникать картинки того, чтобы она тут изменила, если бы занялась реконструкцией интерьеров. Но почти сразу же прогнала эти мысли. Не до них, нужно как можно быстрей найти этого Мещерина. Иначе она станет центром всеобщего внимания. Уже и так многие смотрят на нее. Да, где же он, черт возьми! мысленно воскликнула она. Если в течение трех минут он не отыщется, она уйдет.

Она продолжала стоять на месте, смотря по сторонам. Давно она не чувствовала себя так глупо, как в эти мгновения. Выходит не зря волновалась, на самом деле то было не волнение, а предчувствие, что она попадет в нелепую ситуацию.

Хватит, решительно сказала она себе, постояла здесь немного, а теперь пойду. Она уже намеревалась развернуться к двери, как с одного столика поднялся мужчина и быстро пошел прямо к ней.

Евгения замерла, она решила, что даст себе последний шанс. Если этот тип не носит фамилию Мещерина, она немедленно и бесповоротно уходит.

Мужчина подошел к ней.

– Евгения Николаевна, рад с вами познакомиться. Вы уже поняли, что я Мещерин.

Евгения не без труда удержалась от того, чтобы сказать в ответ что-то резкое. Но своевременно переключила внутренний тумблер, что позволило ей даже улыбнуться. Правда, весьма натянуто.

– Взаимно рада познакомиться, Евгений Олегович.

Мещерин взял ее под локоток.

– Давайте провожу за наш столик.

Это предложение она встретила молчанием.

Они подошли к столику, Мещерин учтиво отодвинул ее стул. Она села и только после этого внимательно посмотрела на Мещерина. На вид ему было около сорока или даже сорок, среднего роста, не худой, но совсем не полный. Лицо его ей даже понравилось; нельзя сказать, что красавчик, но в нем было нечто неуловимо индивидуальное. Чуть позже она поняла, что именно; оно было очень подвижным, живо отражало происходящие внутри его обладателя процессы. За этим лицом было интересно наблюдать, можно было даже пытаться отгадать ребус под названием: какое выражение оно примет в следующий момент.

Евгения вдруг заметила, что и Мещерин рассматривает ее не с меньшим вниманием. Что ж, это нормально, ведь если они договорятся, им придется довольно долго работать друг с другом. А потому интересно, что за человек окажется рядом.

– Вы мне нравитесь, – неожиданно проговорил Мещерин. – Я вас представлял немного другой. Или даже совсем другой.

– И какой? – с неподдельным интересом спросила Евгения.

– Страшненькой.

– Почему? – искренне удивилась она.

– Исходя из рассказа Петруши.

– И что же вам рассказал обо мне господин Кроткий? – нарочито официально назвала она бывшего заказчика.

– Что вы очень злая, любите перечить, стараетесь во всех вопросах настоять на своем. Ну и так далее. Типичный портрет старой девы.

– Вот значит, как он обо мне думает. Странно, что вы после такой характеристике позвонили мне.

– А я не считаю эти качества плохими. Все зависит от того, как их применяет человек. Знаете, словами сыт не будешь. Заказывайте, не стесняйтесь, за все плачу я.

– Нет, давайте на паритетных началах, – не согласилась Евгения.

– А давайте не будем препираться, – возразил Мещерин. – Поверьте, не в каждом случае надо отстаивать свою независимость. Так это может превратиться в манию. А уж с маньяком я точно не буду подписывать договор.

– Вам не кажется, что вы разговариваете со мной немного странно, – заметила Евгения.

Мещерин бросил на нее не совсем понятный взгляд.

– Я так привык разговаривать со всеми. Знаю, не всем это нравится. Но это моя манера. Привыкайте.

– А если я не захочу привыкнуть?

– Это осложнит наши отношения. Зачем это вам?

– Мне это ни к чему, – согласилась она. – Но у меня есть сомнения, а стоит ли их вообще начинать. Давайте выясним этот вопрос, прежде чем сделаем официанту заказ.

– Опять теряем время. А у меня еще встреча.

– Как?! – изумилась Евгения. – Но ведь уже почти одиннадцать часов.

– У меня встреча в час ночи. – Мещерин посмотрел на нее и усмехнулся. – Вы неверно подумали, это свидание ни с женщиной, а с деловым партнером.

– Я ничего не подумала.

– Этого не может быть, об этом бы подумали все. Признайтесь.

– Хорошо, признаюсь, подумала.

Мещерин, не стесняясь, едва ли не на весь зал, засмеялся.

– Давайте все-таки сначала сделаем заказ. Мне чертовски хочется есть. Я не ел с самого утра.

– Но ведь это было очень давно! – изумилась Евгения.

– Вот и я о том же.

Не обращая внимания на Евгению, он позвал официанта и продиктовал ему заказ. Затем обратился к Евгении:

– Вы что-то выбрали?

– Еще не успела.

– Тогда принесите даме то же самое, что и мне.

Евгения хотела сказать, что она, возможно, хочет совсем другого, но не успела, официант уже отошел. Поэтому вместо того, чтобы сделать заказ, она с негодованием посмотрела на своего сотрапезника. Тот перехватил ее взгляд.

– У вас было время сделать заказ, вы его потратили на пустые разговоры. Придется есть тоже, что буду есть я.

Евгения вдруг осознала, что не знает, как ей следует отреагировать на эскападу Мещерина; возмутиться и гордо покинуть кафе или сделать вид, что ничего особенного не происходит.

Но Мещерин не дал ей времени на принятие решения.

– Я понимаю, вы обиделись на меня. Но у меня нет времени, встреча, о которой вам говорил, очень важная. А ехать весьма не близко.

– Хорошо, перевернем эту страницу, будем считать, что у нас с вами все идет нормально. Давайте переходить к существу предмета.

– Давно пора. Я купил дом, большой, трехэтажный. Из него надо сделать конфетку. Мне известно, сколько вы берете. Готов вам заплатить эту сумму.

– Это звучит приятно, только эта сумма ориентировочная. Окончательную сумму я смогу назвать только после знакомства с объектом и после того, как я прикину предстоящий объем работы. Она может сильно отличаться от первоначальной, как в ту, так и в другую сторону.

– Хорошо. Значит, отправимся на объект.

– Сейчас? – даже немного испугалась она.

– Если бы не встреча, то сейчас. Точнее, после ужина. За час бы добрались.

– А до дома я добралась бы утром.

– Что тут такого, это бизнес. А он не знает времени суток. Я много делаю ночью. Это даже удобней, чем днем. Меньше отвлекают.

– Я ночью привыкла спать.

– Мне нравятся люди, которые ради дела меняют свои привычки.

Да он нахал, подумала Евгения. Но озвучивать эту мысль не стала.

– Мне скоро исполнится сорок лет, я ближайшее время собираюсь жениться. На данный момент у меня нет детей, но я наметил родить троих. Это я вам рассказываю не просто так, а чтобы вы понимали, какой дом мне нужен. Вы представляете?

– Представляю.

– Уже лучше. При этом дом должен быть самым современным, я люблю разные прибамбасы, всякие новшества. Я так веду бизнес, и свое жилище хочу иметь такое же. Сумеете это обеспечить?

– Постараюсь.

Мещерин покачал головой.

– Такой ответ меня не устраивает. Я должен знать точно.

– Сумею.

– Попрошу вас на будущее, Евгения Николаевна, отвечайте мне всегда именно так. Терпеть не могу неопределенных ответов. Своих подчиненных за них ругаю. Даже штрафую.

– Хорошо, – покорно согласилась Евгения. Она отдавала себе отчет, что до определенной степени ошарашена своим собеседником.

Подошел официант и стал расставлять на столе блюда. Евгения обрадовалась этой невольной паузе, появилось пару минут, во-первых, для того, чтобы перевести дух, во-вторых, хотя бы вчерне обдумать ситуацию. Следовала признать, что в довольно обширной галерее клиентов такого у нее еще не было.

Она вдруг задала себе вопрос: а какого такого? И ясно осознала, что четкого ответа у нее нет. Она даже пока не может понять, что за человек этот самый Мещерин? Хороший, плохой, он, в самом деле, такой, каким пытается выглядеть, или это игра на публику, в роли которой выступает она?

Невольно она скосила на него взгляд и обнаружила, что официант уже выполнил свою работу, и Мещерин активно есть. Судя по всему, он действительно сильно проголодался.

Мещерин перехватил взгляд Евгении.

– Почему вы не едите? Все очень вкусно, тут прекрасная кухня. Приступайте к этой части программы. Я же вас предупредил о том, что у нас не так много осталось времени. Можете не успеть поесть.

Евгения стала есть. Мещерин оказался прав, все, в самом деле, было вкусно. И она незаметно увлеклась этим занятием. Отвлек от него голос сотрапезника.

– Жаль нельзя вина, я за рулем. Что это за знакомство, если мы не можем выпить.

– Не слишком ли вы придаете большое значение этому ритуалу? – решила немного уколоть его Евгения.

– Думаете, я алкоголик?

– Пока не думаю. Но возможно в будущем и подумаю.

Мещерин в очередной раз рассмеялся.

– Ценю вашу искренность. Я не алкоголик, но выпить люблю. Без этого в бизнесе невозможно, надо расслабляться. Иначе либо свихнешься, либо тебя хватит кондрашка.

Ей захотелось спросить, что у него за бизнес, но в последний миг Евгения решила отложить этот вопрос на потом.

– У меня тоже напряженная работа, но как-то не привыкла расслабляться с помощью алкоголя, – сказала она.

– Вы женщина, у вас все по-другому.

– Не думаю, что так уж и все.

– Все, – убежденно проговорил Мещерин. – А иначе было бы неинтересно. Не переношу мужиковатых женщин. Слава богу, что вы не такая. Иначе…

– Что иначе…

– Нам бы не о чем было бы договариваться, я бы тогда предпочел иметь дело с мужчиной.

– Да мне оказывается, безумно повезло.

– Не исключено, – подтвердил Мещерин. Насытившись, он откинулся на спинку стула и посмотрел на массивные часы на запястье. – Доедайте и будем завершать нашу встречу.

– Мы можем ее завершить, даже если я не доем.

– Нет, уж, люблю, когда все закончено. Ешьте, пожалуйста. Признайтесь, это же вкусно.

– Вкусно, – призналась Евгения.

Пока она доедала свое блюдо, Мещерин молча наблюдал за ней. Это немного ее смущало, но она старалась не подавать виду. Пусть смотрит, если хочет. Наконец, и Евгения завершила трапезу.

– Вот и прекрасно! – констатировал Мещерин. – Сейчас у меня к вам только один вопрос: мне нужно точно знать, согласны ли вы взяться за мой домик?

Евгения несколько секунд раздумывала. Не то, что она прикидывала разные варианты ответа, а скорей набиралась решимости для него.

– Согласна.

– Значит, приступаем. Завтра не смогу с вами встретиться, но послезавтра я забью на все свои другие дела, покажу вам дом и мы обсудим все детали договора. Есть еще вопросы?

– Нет.

Он жестом позвал официанта, тот тут же примчался с уже готовым счетом. Мещерин достал из бумажника кредитную карту и отдал ему.

Вернулся официант через две минуты и возвратил кредитку владельцу. Мещерин вручил ему чаевые; Евгения успела заметить, что из рук в руки перешла тысячерублевая купюра.

– Пойдемте, я вас провожу, – сказал Мещерин.

Они вышли из ресторана. Мещерин довел Евгению до ее автомобиля.

– Я позвоню вам, Евгения Николаевна.

– Буду ждать, – сказала она, садясь в машину.

Евгения видела, что он дождался, когда она отъехала, и лишь затем направился к своей машине.




7


Утром, встав и быстро позавтракав, Евгения залезла в Интернет и стала изучать все, что там было про Мещерина. Информации оказалось немного, но кое-какие базовые сведения она получила. К ее удивлению по образованию он оказался провизором и в полном соответствии с ним владел фармацевтической компанией.

Насколько поняла Евгения, компания была не слишком большой, но занимала определенное и довольно устойчивое место на рынке. В частности, активно участвовала в госзакупках, поставляя свою продукцию в рамках государственного заказа в поликлиники и больницы.

На форумах большинство откликов о компании были позитивные, хотя встречались и ругательные. Некоторые обвиняли Мещерина в мошенничестве, в злоупотреблениях, в том, что его благополучие основано на взятках и откатах. Но Евгении эти отзывы не показались слишком убедительными, так как ни одного реального доказательства подобных действий ей не встретилось. Хотя на их поиск она потратила немало времени.

Еще меньше было информации о личной жизни Мещерина. Он не обманывал ее, когда говорил, что холост, Интернет этот факт подтверждал. Правда, она нашла сообщение о том, что на одном из светских раутов он появился в обществе молодой женщины. Под текстом была помещена и совместная с ней фотография. Евгения довольно долго разглядывала ее, точнее, спутницу своего потенциального заказчика. Она была молодой и эффектной, в красивом вечернем платье. Евгении даже показалось, что Мещерин то ли с восторгом, то ли с обожанием взирает на нее.

Из другой информации о нем больше всего ее заинтересовало увлечение Мещериным горными лыжами. Она сама обожала этот вид спорта, и это сходство немного порадовало ее. По крайней мере, будет, о чем поговорить помимо строительства дома.

Выключив компьютер, Евгения задумалась о том, что же ей все-таки делать? Начинать ли с новым заказчиком работу или нет? Будь у нее на данный момент еще и другие предложения, она скорей всего ответила на этот вопрос отрицательно. Ей решительно не нравилась манера, с которой Мещерин с ней разговаривал. Она всегда чутко и даже скорей болезненно реагировала на подобные вещи. Иногда это приводило к серьезным конфликтам с заказчиками. Некоторые из них отличались изрядной долей хамства и наглостью, смотрели на нее не как на партнера по бизнесу, а как на обслуживающий персонал, который должен терпеть любое с ним обращение. Приходилось ставить этих господ на место. К счастью по этой причине ни один контракт не был расторгнут, хотя пару раз ситуация была на грани.

С Мещериным дело обстоятельно немного иначе, он не хамил, но при этом обращался с ней уж слишком бесцеремонно, словно со своим старым приятелем или бывшей любовнице. Но она не была ему ни тем, ни другим. И ни при каких обстоятельствах не собиралась менять свой статус.

Пару раз во время работы от заказчиков ей поступали предложения стать их любовницами вместе с пакетом внушительных материальных и финансовых благ. Но она, во-первых, тогда была замужем, а во-вторых, даже если бы и не была, все равно ни то за чтобы не согласилась. Евгения придерживалась твердого правила никогда не вступать с клиентами в любовные отношения. И до сих пор неукоснительно следовала ему. Правда, вынуждена была она признаваться себе, дело облегчалось еще и тем, что до сих пор ей не попадался ни один заказчик, который вызвал бы у нее любовное томление. Скорей дело обстояло ровным счетом наоборот.

Шли часы, а Евгения никак не могла принять окончательного решения – будет или не будет она работать с Мещериным? И эта нерешительность сильно ее раздражала.

Как нередко она поступала в таких ситуациях, Евгения решила позвонить отцу. Она вовсе не собиралась рассказывать ему о конкретном случае, просто ей захотелось пообщаться с ним. Ни один раз после разговора с ним даже на самые отвлеченные темы, она неожиданно для себя принимала окончательное решение. Это была какая-то отцовская магия, которой она охотно подчинялась. И практически всегда она делала именно то, что было нужно.

Но на этот раз разговор оказался не таким, к каким она привыкла. У нее почти сразу же возникло ощущение, что отец общается с ней, а думает о чем-то своем. Обычно он очень подробно интересовался тем, чем она занимается в данный момент, просил прислать ее работы. И сегодня он тоже этим поинтересовался, но как-то формально, без подлинной заинтересованности.

Это обеспокоило Евгению. И едва она закончила разговор с отцом, как тут же позвонила матери.

– Мама, у вас в порядке? – спросила Евгения.

– А почему ты спрашиваешь, доченька? – спросила Нинель Яковлевна.

– Я только что с папой разговаривала. Он был какой-то не такой, как всегда. Мне показалось, что он чем-то обеспокоен.

В телефоне повисла пугающая тишина.

– Женя, у него неприятности, – сообщила после паузы мать.

У Евгении похолодело все внутри.

– В чем дело, мама?

– У него конфликт с мэром города и с крупными строительными подрядчиками. Он выступил против точечной застройки. Им это сильно не понравилось, рушится целый ряд выгодных проектов. А это большие деньги. В общем, не знаю, чем все это кончится. Но он отступать не собирается. Ты же его знаешь.

Евгении все стало ясно. Этот конфликт назревал давно. Город стихийно застраивался без всякого плана, дома-уродцы возникали даже в исторической его части, уничтожая сложившиеся архитектурные ансамбли. Отец боролся с этим «наплывом варваров», как выражался он. И сейчас, судя по всему, ситуация вышла на другой уровень, когда полумеры уже не приносили никаких результатов. То, что это однажды случится, отец предсказывал давно. И вот произошло.

Евгении захотелось немедленно отправиться к родителям, поддержать отца. Но как же тогда Мещерин, охладила ее порыв внезапно появившаяся мысль. Они должны завтра ехать с ним на объект. Да и чем она поможет, оказавшись дома. Может, пока все не так уж и ужасно. В жизни отца случалось и не такое. Но она знала, что с этого момента возникшая тревога будет постоянно напоминать ей о себе, мешать заниматься другими делами.




8


Дом Мещерина располагался в небольшом коттеджном поселке, который протянулся вдоль реки. Несмотря на навигатор, Евгения проскочила нужный поворот. И ей пришлось ехать довольно большое расстояние, прежде чем она смогла развернуться и направиться в обратном направлении. В итоге она опоздала на встречу более чем на полчаса.

Она терпеть не могла, когда опаздывали другие. А потому и сама старалась этого не делать. И сейчас чувствовала свою вину. Что подумает Мещерин о ней, если она начинает работу с такой задержки? Придется, словно маленькая девочка, извиняться, оправдываться тем, что вовремя не посмотрела на прибор и промчалась мимо. Предстоит весьма неприятная сцена. Но выхода все равно нет, сама виновата.

Дом был огорожен высоким забором. Евгения просигналила, извещая его обитателей о своем прибытии. Мещерин открыл ей почти сразу же, жестом показывая, чтобы она въехала внутрь участка.

Она вышла из машины, Мещерин тут же подошел к ней.

– Евгения Николаевна, вы опоздали на сорок минут. У меня нет времени так долго вас ждать, – сказал он.

Ей вдруг сильно захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. До чего же противный мужчина.

– Извините, я проскочила мимо поворота. Пришлось ехать в обратном направлении.

– Там есть надпись, куда надо сворачивать. Ладно, не будем сейчас терять на эти разговоры время. Хочу сразу предупредить: в договоре будет прописана система штрафов за опоздание, за срыв сроков сдачи документов, за несвоевременное проведение работ.

– Вы об этом мне не говорили, – сухо заметила она.

– Это бы изменило ваше решение?

– Возможно.

– Напрасно. Мой опыт однозначно свидетельствует: подобные меры хорошо дисциплинируют. Вы будете мне за них благодарны.

– Да я уже прямо сейчас готова вас за них благодарить, – не скрывая иронии, произнесла Евгения.

– И однажды поблагодарите. Но не сейчас. Пойдемте в дом.

– Я хочу для начала обойти его кругом, если вы не возражаете.

– Пожалуйста.

Евгения сделала круг вокруг дома. Невольно она остановилась возле двух львов, которые бдительно охраняли вход в здание. «Боже, какой ужас, – подумала она. Какому идиоту пришла в голову мысль поставить тут этих бедных животных. Такой безвкусицы я давно не видела».

Евгения продолжила свой путь вокруг дома. Попозже его надо будет со всех сторон сфотографировать. А сейчас можно пройти внутрь.

Вместе с Мещериным она вошла в дом. И сразу же увидела молодую женщину. Она узнала ее, она была на той фотографии в Интернете.

– Знакомьтесь, моя невеста, а, следовательно, будущая жена – Вероника, – представил ее Мещерин. – А это наш архитектор, Евгения Николаевна Лебедь.

Женщины одновременно обменялись долгими и пристальными взглядами. Вероника, безусловно, была красивой, но возникшее у Евгении еще при разглядывании фотографии впечатление, только усилилось. В лице девушки было что-то неприятное, что-то чрезмерно жесткое и одновременно презрительное. В глазах Веронике, которые внимательно смотрели на нее, Евгения не ощутила признаков дружелюбия. Два сапога пара, подумала она. Ее снова охватило желание отказаться от подписания договора с Мещериным. Мало того, что он сам весьма неприятный тип, так и его будущая супруга, по первому впечатлению, ничем не лучше, если не хуже. Впрочем, все же не стоит спешить с окончательными выводами, одернула себя Евгения.

– Что вы собираетесь сейчас делать? – спросил Мещерин.

– Мне надо осмотреть весь дом. После чего мы можем обсудить все конкретно, – ответила Евгения.

– Могу вас сопровождать, – предложил Мещерин.

– Спасибо, но мне удобней будет это сделать одной, отказалась Евгений.

– Пожалуйста, смотрите. А мы тут посидим.

В комнате, в которой они находились, располагался стол и несколько стульев. На данный момент этим набором исчерпывалась вся мебель в доме.

– Постараюсь, это сделать как можно быстрей, – пообещала Евгения.

Однако она немного переоценила свои возможности, осмотр дома занял около часа. За это время она побывала во всех комнатах и помещениях, отмечая в блокноте все возникающие при этом мысли и впечатления. Наконец она вернулась туда же, откуда начала свое небольшое путешествие.

Будущие супруги и по совместительству владельцы дома о чем-то оживленно и довольно громко переговаривались. Но при ее появлении, словно по команде, замолчали.

Евгения села рядом с ними.

– Вы готовы к разговору? – Мещерин посмотрел на часы. – Мне скоро уже надо будет возвращаться в офис.

Этот вопрос вызвал у нее определенное замешательство. Она не знала, как вести себя в данную минуту. Дом ей не понравился, он был и плохо спроектирован и не слишком хорошо построен. Даже при довольно поверхностном осмотре она нашла целую кучу недоделок. А что будет, когда она внимательно все изучит, нет сомнений, что их обнаружится гораздо больше.

Но как сообщить об этом Мещерину, он же затратил на эту покупку большие деньги. А теперь она должна ему сказать, что он приобрел не самый лучший товар. Несложно представить его реакцию. Но и промолчать она не может, так как все недостатки строения непременно вылезут при работе. И тогда придется всякий раз спорить, доказывать, что нужны дополнительные затраты на устранение всех этих огрехов строителей.

Не зная, как лучше поступить, Евгения так углубилась в свои мысли, что незаметно для себя закрыла глаза.

– Евгения Николаевна, что с вами? Вы спите? – услышала вдруг она резкий голос Мещерина.

Евгения поспешно открыла глаза.

– Я не сплю, я думаю.

– И о чем же? – Теперь голос Мещерина прозвучал насмешливо.

– О вашем доме.

– Видимо, наш дом имеет свойство снотворного.

– Скорей наоборот, боюсь, что он долго не даст заснуть.

– Не понимаю, о чем вы?

Евгения посмотрела на Веронику, которая внимательно слушала разговор и при этом не сводила взгляда с Евгении. И она решилась; сейчас она им выложит всю правду. А уж дальше пусть сами решают, что им делать.

– Евгений Олегович, я осмотрела дом. Во время нашей первой встречи вы говорили мне о своих требованиях к нему. Для того, чтобы их выполнить, требуется существенная перепланировка, как минимум одного этажа. Кроме того, я обнаружила целый ряд строительных и конструктивных недоделок. Если желаете, позднее могу составить их перечень. И еще один момент, мне не понравился фасад, он не оправдано тяжел и роскошен, не вписывается в окружающее пространство. К тому же я бы переделала частично первый этаж.

– А что с ним не в порядке? – спросила Вероника.

– Понимаете, когда входишь в свой дом, то ты должен погружаться в какое-то теплое пространство. Должно быть, уютно и комфортно с первых минут пребывания в помещении. А этот дом напоминает лабиринт, какие-то коридоры и коридорчики, не комнаты, а клетушки. Мне стало здесь просто тяжело находиться. Мой опыт говорит о том, что подобная планировка будет давить на жильцов, подсознательно у вас будет возникать желание куда-то уйти или уехать. А все должно происходить ровно наоборот; находясь в других местах, у вас должно появляться стремление как можно быстрей оказаться в своем жилище. Безусловно, это мое субъективное мнение, вполне вероятно, что вы думаете по-другому. В любом случае можете проконсультироваться у другого специалиста. Никаких обид с моей стороны тут быть не может.

– То есть вы хотите сказать, что я купил не дом, а дерьмо на палочке, – хмуро проговорил Мещерин.

– Нет, этого я не хочу сказать. Но за эти же деньги можно было приобрести что-то получше. Если бы вы совершали покупку вместе с архитектором, он бы вам указал на конструктивные недостатки дома и плохую работу строителей.

– Если я правильно поняла, то исправление этих недостатков потребует дополнительных средств? – спросила Вероника, не спуская глаз с Евгении.

– Разумеется, – подтвердила Евгения.

– И сколько?

– Это можно определить, когда будет составлен перечень всех этих работ.

– Хотя бы примерно, – настаивала Вероника.

– Думаю, удорожание составит процентов двадцать. Все зависит от того, что мы будем переделывать.

Вероника решительно повернулась к жениху.

– Я против этого. Дом вполне нормальный. Зачем тратить лишние деньги. Понятно желание архитектора как можно сильней нас ощипать. Но это не тот случай.

Евгения вскочила со стула. Зеркала не было, и она не видела своего лица, зато чувствовала, что оно все горит.

– Если меня подозревают в мздоимстве, в желание получить от вас как можно больше, то нет смысла продолжать дальнейший разговор. Архитекторов много, вы без труда найдете того, кто вас устроит по всем параметрам.

Евгения двинулась к выходу, вышла из дома и быстро направилась к машине. Мещерин догнал ее уже в тот момент, когда она садилась в свой автомобиль.

– Евгения Николаевна, подождите. – Он взял ее за локоть и не позволил сесть в машину. – Не порите горячку. У Вероники есть особенность, она не сдержана на язык. Говорит, что думает, и не всегда думает, что говорит.

– Это ее проблемы.

– Безусловно. И мои тоже. Давайте не будем считать, что наш разговор окончен. Вы действительно считаете, что я купил неудачный дом.

– Считаю.

Она заметила, как переменилось лицо у Мещерина, ее слова ему явно не понравились.

– То есть, вы хотите сказать, что отвалив такую кучу денег, я приобрел полную дрянь.

– Не дрянь, но дом далеко не самый лучший. К тому же строители допустили много брака. Любой архитектор, если он не рвач, укажет на него. Да вы и сами увидите, если вам показать и объяснить. Например, если стена неровная, то это бросается в глаза. А она неровная во многих местах.

– А ведь риелтор уверял, что дом просто великолепный.

– Он может стать таким, но надо приложить больше усилий, чем если бы вы сразу купили хороший дом.

– Я понял вас, Евгения Николаевна. Договоримся так, я подумаю и приму решение, как поступать дальше. Обещаю, что завтра к вечеру вы о нем узнаете.

– Хорошо.

Евгения, наконец, села в машину. Ей хотелось как можно скорей уехать отсюда. И, возможно, никогда сюда больше не возвращаться. Ни дом, ни эта парочка ей совершенно не понравились.




9


Весь день Евгения была неспокойна. Ее осаждали противоречивые чувства. Она ждала звонка Мещерина и одновременно испытала бы облегчение, если бы он так и не раздался. Но чутье ей подсказывало, что это крайне маловероятный вариант, этот человек выполняет свои обещания. Если он сказал, что к вечеру сообщит о своем решении, то так и поступит. Уж чего, чего, а обязательность у него не отнять. Это она уже поняла.

В принципе Евгения не исключала, что они, в конечном итоге смогли бы сработаться. После того опыта, который она приобрела на предыдущих проектах, при желании она могла бы справиться с тем негативом, что идет от Мещерина. Не переругалась же она окончательно с Кротким, хотя он был еще тот фрукт. Иногда Евгении просто хотелось его убить. Но они все же сумели преодолеть разногласия и расстались вполне по-дружески. Но там был один позитивный момент, его жена не вмешивалась в работу, она-то и видела ее всего пару раз.

В данном же случае Евгения чувствовала, что Вероника невзлюбила ее с первого же взгляда. А если быть точнее, они обе не понравились друг другу. И, судя по некоторым признакам, эта особа намерена активно вмешиваться в ее работу, давать руководящие указания. А Евгения знает себя, один-два раза она еще сможет их вытерпеть, но на третий раз поставит эту особу на место. И что тогда будет? Мещерин, разумеется, возьмет сторону своей невесты. И ей, Евгении, придется столкнуться сразу с двумя врагами. Даже только исходя из одного численного перевеса, преимуществ будет на их стороне. А кроме этого обстоятельства есть еще и другие, более сильные аргументы.

Но при всем этом негативном фоне Евгения отдавала себе отчет, что ей хочется получить заказ. И дело не только в деньгах, этот дом бросал ей вызов, как специалисту, профессионалу. Проектирующий его архитектор либо был не слишком квалифицированным, либо трудился спустя рукава, не очень заботясь о том, что делает. Она прекрасно знала, что таким отношением к работе грешат многие ее коллеги. Для них главное получить свой гонорар – а дальше хоть трава не расти. Вот она зачастую и не растет. Исправить чужие допущенные огрехи – задачка не из простых. Но если она с ней справится, то это будет означать, что она настоящий мастер своего дела. Не случайно отец часто повторяет: трудные случаи нам даются для проверки самих себя. Справился, значит можно идти дальше. А он знает, что говорит, у него в жизни подобный историй было немало.

Мысль об отце являлась еще один поводом для расстройства. Отец всегда умел держать удар, а их по нему в течение всей его жизни было нанесено немало. Но она не помнит, чтобы он сдавался под чьим-то натиском. Сейчас же, судя по разговору с родителями, она чувствовала, что ситуация более острая, чем обычно. При этом надо понимать, что и мать и отец стараются смягчить для нее ее остроту. А это означает, что на самом деле все обстоит еще хуже.

Как ей поступить? Мчаться в родной город на помощь им или ее присутствие будет только мешать? Этого Евгения не знала. Зато точно знала, что, если она сообщит им о своем желании приехать, они на два голоса начнут ее активно отговаривать, заверяя, что ничего особенного не происходит, так обычные неприятности, которые скоро пройдут, как летний дождь. Они никогда не нагружали ее своими проблемами, всегда их решали самостоятельно. Зато, если у нее возникали трудности, делали все, что могли, чтобы помочь их преодолеть своей дочери.

Своими бедами и сомнениями Евгения делилась с Димой, она подробно рассказывала о том, что ее беспокоит. Собака внимательно ее слушала, крутила головой, а когда интонации Евгении становились уж слишком напряженными, прыгала ей на колени и пыталась лизнуть языком в лицо.

Евгения думала о том, что не будь с ней Димы, ей было бы еще трудней пережить эти сложные дни. Но нахождения рядом живого существа, меняло многие ощущения и чувства, они становились менее острыми, переходили в другую плоскость. Переполненная нежностью, она прижимала пса к себе, чувствуя, что и он от этого становится счастливей. Но можно ли такое сказать о животном? В такие минуты Евгения была уверенна, что именно так все и происходит. «Я тебя никогда не оставлю, никому не отдам», – шептала она, зарывшись в мягкий, хотя и короткий собачий мех.

В полном соответствии с ее ожиданиями, Мещерин позвонил, когда день уже клонился к вечеру. И снова предложил встретиться в ресторане, правда, уже в другом. У Евгении невольно возникла мысль, что он дважды в одном месте встречи никогда не назначает и что он вообще большой любитель разнообразия.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/vladimir-gurvich/dom/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения